меня нет денег, чтобы заплатить за билет.
Не то, чтобы это его останавливало…
– Это отговорка, ты же сам понимаешь. Я могу заплатить, у меня есть свои средства, независимо от отца. Или ты можешь наняться матросом, юнгой… кем там, чтобы мыть палубу? Думаю, у тебя получится.
– Хм, и я должен сделать это, вместо тех отличных планов на жизнь, что у меня были? – поинтересовался он.
– У тебя были планы? Сдохнуть от пули в Дакатских болотах?
Итан весело усмехнулся, потянулся ко мне, поцеловал в нос.
– Зато умереть героем. Или, может быть, мне хотелось посмотреть мир? Я никогда не был в Дакате.
– А в Шуджаре?
– А в Шуджаре был. Два года назад, так же, наемником, – он все еще обнимал меня. – И хочу сказать тебе, Джу – в Шуджаре строгие законы, никто не позволит мне там лазить к тебе в окна, никто не позволит целоваться на улицах. Поймают и повесят сразу. И хорошо еще, если только меня, а то и тебя заодно, – его глаза как-то нехорошо, азартно заблестели. – Но у меня есть предложение получше.
– Получше? – удивилась я. – И что же ты хочешь предложить?
Он довольно хмыкнул. Интересно, он вообще верил тогда, что соглашусь? Это просто безумие.
Его пальцы поглаживали меня где-то у поясницы, с наслаждением, но все же… Я вдруг поняла, что он волнуется, ему не так-то просто сказать сейчас. Его предложение…
– Давай, я выкраду тебя из дома или, лучше, где-нибудь по дороге. В Марисе, твой отец сразу выследит нас, а там будет шанс. И уедем, куда захочешь.
Волновался. На последних словах голос чуть дрогнул. Я чувствовала, как отчаянно колотится его сердце.
Безумие.
Я не могла поверить, что он это всерьез.
– Сбежать с тобой? Куда?
– Куда захочешь.
У меня едва не вырвалось: «Ты сошел с ума? Я – с тобой? Как мы будем жить?» Наверно, все это отразилось в моих глазах. Нет, Итан не испугался, не сдался. Он смотрел на меня и ждал, так невероятно серьезно.
– Я едва знаю тебя, – сказала шепотом.
– Я тоже едва знаю тебя, Джу.
Если я прошу его бросить все и бежать за море, то и сама должна быть готова? Он хочет ответного хода от меня.
Я не готова.
Вся моя жизнь… что будет потом со мной? Итан почти ничего не теряет, у него и так ничего нет. А я потеряю все. Так нельзя.
Я могла бы пообещать ему, сказать, что сбегу с ним. И потом, в Шуджаре, куда он денется?
Хуже всего, что он прав, Шуджар не Ютола, не пестрый, вольный портовый Марис, где на многое готовы закрыть глаза. Здесь можно куда большее. В Шуджаре я буду выходить на улицу только под присмотром дяди или двоюродных братьев. Мы не сможем видеться.
Если Итан так важен для меня…
Я крепко прижалась к нему, щекой к его груди. Зажмурившись.
– Я боюсь, Тану, – сказала тихо. – Я не могу вот так просто взять и сбежать с тобой. Я боюсь. Как мы будем жить?
Он вздохнул. Глубоко.
