жилым уютом здесь и не пахло. Старый скрипучий диван, на котором так упоительно они с Аленой занимались любовью, лишившись пушистого пледа, бесстыдно показывал натруженную спину с горбами пружин. И, может быть, она возвращалась сюда, когда он уезжал на работу, и занималась любовью еще с кем-нибудь? С мужчинами, состоятельными во всех смыслах? На тех же простынях, на которых спала с ним?
Он закрыл глаза. Стало так больно, что сердце, казалось, вот-вот остановится. Он медленно, толчками выпустил воздух и снова вдохнул. Кажется, отпустило. Не станет он жить здесь – даже если она вдруг сейчас явится. Если произойдет чудо и она приедет как ни в чем не бывало со своей «работы». Дешевка, все здесь дешевка, как и она! Пыль комьями лежит в углах. Выгоревшие шторы. Он подошел к окну, прижался лбом к холодному стеклу. Прямо напротив такой же дом приветливо светился окнами. В темноте внизу ничего не различишь – ни тротуара в рытвинах, ни зимней слякоти, ни голых деревьев, ни людей – ничего. Распахнуть окно, шагнуть вниз… Нет. Доказать еще раз свою несостоятельность «во всех смыслах»? Он отпрянул. Ни минуты он здесь больше не останется! Он найдет куда пойти.
Андрей колесил по городу четвертый час. Подъезжал к домам своих друзей, останавливался, стоял и ехал дальше. Он не мог сейчас ни к кому пойти. Как он объяснит? Что скажет? Пустите переночевать? Я поживу у вас дня два-три? Неделю? Месяц? Год? Что-то объяснять, что-то рассказывать. К родителям? Нет, только не это. Они все тут же свалят на Ольгу. Он и так виноват перед ней. Мать скажет: «Это все потому, что она до сих пор не родила. Удивительно, эта женщина только о себе и думает!» А она не думает о себе. Она думает об их семье, об их доме. Ни с кем ему не было так хорошо, так спокойно, как с Ольгой. Он не позволит говорить о ней гадости! Никому. Андрей резко вывернул руль, объезжая некстати заглохшую прямо на перекрестке машину, и обнаружил, что он в двух шагах от собственного дома. Да ведь он сюда и ехал… Он заедет во двор и просто постоит. Просто постоит и посмотрит на окна. Ольга еще не спит. Наверное, нужно зайти и извиниться перед ней. Да, извиниться перед ней, а потом уже искать себе жилье на ночь. До Нового года два дня, а у нее, наверное, даже елки нет. Он извинится перед ней и оставит ей елку. Да, вот так. А потом уедет искать пристанища…
– До Нового года два дня, а у нас елки нет. Вот сейчас съезжу и куплю елочку.
– Ну хорошо. Только я с тобой поеду. Не могу я одна, понимаешь?
– Ты что? А вдруг Андрей приедет, а тебя дома нет?
– Не приедет он, – тоскливо произнесла Ольга, и Даша увидела, как изменилась за эти дни подруга. Какая горькая складка залегла у губ. На лбу появились первые морщины. Наверное, и седые волосы есть, просто их под краской не видно. Но хуже всего глаза – совершенно тусклые, без огня, без жизни, без надежды.
– А я вот знаю, что он сегодня придет! – с вызовом заявила Дашка. – Конечно, тебе нужно пройтись, воздухом подышать. Елку купим, фруктов каких-нибудь, и к Новому году пора что-то думать. Я торт
