с ним смогла бы. Таково свойство восточных земель. И уже в столице Ядвига обнаружила много недостатков. Единственное бесспорное преимущество Мориито перед Вацлавом – еда.
Из приторных сладостей юга, рыбы Королевского моря, дичи запада и фруктов, ягод и грибов востока столичные повара умудрялись делать не еду, а шедевры.
Ядвига не уставала отдавать дань мастерству поваров. А так как Ядвига была не из тех, кто ест и не поправляется, её портной прикупил себе отдельный дом в Мориито, нанял слуг и выдал дочерей за аристократов.
Ядвига ждала его, и он пришёл. Салватор Целий виновато улыбался, целуя её руку.
«Как он постарел», – с жалостью подумала Ядвига.
Эта болезненная худоба, эти глубокие залысины на лбу, седые волосы, висящая складками кожа лица. Что поделать – когда император нюхает табак, чихает канцлер.
И всё же Салватор был так же мил сердцу Ядвиги, как и много лет назад.
– Ты поговорил с Гайтанкой Ясень? – поинтересовалась Ядвига.
– И это вместо нежных слов приветствия, – укоризненно произнёс Салватор, и Ядвига поняла: не поговорил.
– Чем это у тебя так вкусно пахнут? – спросил Салватор.
– Сдобой и сладостями. Будешь?
Салватор повертел в пальцах пирожок и со вздохом положил его обратно на блюдо.
– Аппетита нет уже вторые сутки, – пожаловался Салватор, – с этими невестами. А тут ещё Гайтанка. Я думаю, она слишком многого хочет.
– Ты ошибаешься, Целий. Я живу в их краю и знаю их отношение к дани. Им ведь ничего, совершенно ничего не нужно от людей, ни дорог, ни защиты границ. Фениксы и поветрули платят, как они считают, только за то, чтобы их не трогали в Мориито. Теперь они будут думать, что люди взимают с них дань по праву сильнейшего.
– Они должны понимать, что мы и есть сильнейшие.
– А как это доказать, если не карательным походом? В одиночку людям не справиться. Придётся прибегнуть к помощи других рас. Морганы сразу станут на сторону людей, и за это возненавидят их ещё больше. Морганы всё ещё помнят о Пепле Кха. Если и запад станет на сторону людей, то юг из вредности присоединится к поветрулям и фениксам. Вот и подумай, что император сегодня наделал.
– Да всё я понимаю, – устало произнёс Салватор, – но ты так говоришь о людях, будто не причисляешь себя к ним.
– Я так много времени провела среди других рас. Уже и не знаю, к кому себя причислять.
– А помнишь, какой ты была, когда мы встретились?
– Я помню, каким ты был.
– О, я был молодым, полным неотразимой привлекательности для женщин блондином.
– Салватор, у тебя всегда были тёмные волосы.
– И не тёмные, а светло-русые. А у тебя они были, как мех соболя. Помню, послали меня по каким-то делам в восточные земли, приезжаю, а там – дичь жуткая. Черепа какие-то на ограде. И среди этого мрака меня встречает женщина, будто
