пожал плечами:
– Пошли в магазин, за покупками.
– Вилли пошел за покупками? Да ты шутишь!
Он отложил комикс и встал, улыбаясь и почесывая под мышкой.
– Не. Вилли к девяти часам надо быть у зубного. У него дупло в зубе. Ржака, нет?
Донни и Вилли-младший появились на свет с разницей в полтора часа, но почему-то у Вилли, в отличие от Донни, вечно болели зубы. Так что он постоянно таскался к дантисту.
Мы посмеялись.
– Я слышал, ты с ней уже познакомился?
– С кем?
Донни окинул меня взглядом. Похоже, номер не прошел.
– Ааа, с твоей кузиной? Ну да. Вчера, возле Камня. Она поймала рака с первой попытки.
Донни кивнул.
– Она ничего, – сказал он.
Не супер-пупер похвала, но для Донни – особенно если Донни говорил о девчонке – это было знаком серьезного уважения.
– Ладно, – сказал он. – Подожди здесь, пока я оденусь, и пойдем посмотрим, как там Эдди.
Я застонал.
Из всех ребят на Лорел-авеню Эдди был единственным, от кого я старался держаться подальше.
Потому что Эдди был псих.
Помню, мы как-то играли на улице в бейсбол, раздевшись до пояса, и тут появился Эдди с большим черным полозом в зубах. Дитя природы. Он швырнул змеюку в Вуфера, который тут же завопил от страха. Потом он швырнул полоза в Билли Боркмана. И вот так он снова и снова поднимал змею, и швырял ее в пацанов помладше, и гонялся за ними, размахивая полозом, пока тот не издох. С дохлятиной уже было не интересно.
С Эдди вечно во что-нибудь вляпаешься.
В его представлении развлекаться означало делать что-нибудь опасное или незаконное, а лучше, чтобы и то и другое разом: пройтись вдоль поперечной балки строящегося дома или пулять с моста яблоками-дичками в машины, проносящиеся внизу. Если он попадался на горячем – развлекуха. Получал по ушам – тоже весело.
Линда и Бетти Мартин клялись, что видели, как он однажды откусил голову у живой лягушки. Кто бы сомневался.
Его дом находился на противоположной стороне улицы, наверху. Тони и Лу Морино, жившие с ним по соседству, говорили, что слышали, как отец постоянно задает ему трепку. Практически каждый вечер. Да и матери с сестрой перепадало. Я помню, как его мать, ширококостная кроткая женщина с большими крестьянскими руками, плакала над чашкой кофе, сидя на кухне с моей мамой. Правый глаз ее заплыл и превратился в сплошной огромный синяк.
Мой папа говорил, что мистер Крокер на трезвую голову был вполне приличный человек, но по пьянке у него крышу сносило. Не знаю, так ли это, однако Эдди унаследовал нрав отца, и ты понятия не имел, когда он отыграется на тебе. Когда это случалось, он мог схватить палку или булыжник, а мог полезть в драку и с голыми руками. У нас у всех были шрамы. Мне перепадало чаще, чем раз-другой. Так что теперь я старался держаться от него подальше.
Но Донни и Вилли он нравился. С Эдди было не скучно, этого у него не отнимешь. Но
