проговорил Аспурак.
– С сегодняшнего дня ты не веришь ни в Христа, ни в Аллаха, ни даже в чёрта.
Аспурак удивлённо посмотрел на лекаря.
– С сегодняшнего дня я твой Бог! Понял?
– Да мой господин, – ответил, уже смирившись, Аспурак.
– Ну, вот и отлично. Впрочем, крестик можешь оставить при себе. Я не возражаю.
Они принялись готовиться к путешествию.
– Не жалко оставлять всё это добро? – спросил Аспурак, с сожалением разглядывая товар Марко.
– В тебе заговорила купеческая жилка. Забудь про неё. Ведь ты уже не приказчик, а слуга и помощник лекаря. Этот товар принёс его прежнему владельцу погибель, и потом Марко имел привычку метить свои мешки. Арабы подумают, что мы его обокрали или, того хуже, убили. Зачем нам лишние проблемы на таможне? Поедем налегке. Надеюсь, на тебе нет ничего, что могло бы привлечь внимание людей, жадных до чужого добра? Я имею в виду золото и всякие драгоценности.
– На мне – нет, – с ухмылкой произнёс хитрый юноша.
Якопо пристально посмотрел на него. Тут только он обратил внимание, что Аспурак тоже сидит на молодой верблюдице.
– А ты не так прост, как кажешься, – медленно произнёс лекарь, догадавшись обо всём, – но хочу тебя предупредить. День, когда ты захочешь перехитрить меня, будет твоим последним.
Сказанное им прозвучало так зловеще, что у Аспурака мороз прошёлся по коже.
– Я умею быть преданным, хозяин, – произнёс новоиспечённый слуга уверенным тоном.
– Жизнь покажет, – ответил холодно Якопо. – А сейчас собери весь товар Марко в одну кучу и подожги его.
Аспурак, не задавая лишних вопросов, бросился выполнять поручение, и вскоре посередине пустыни поднялся огромный столб огня. Высушенные пряности хорошо горели, распространяя вокруг тёрпкий аромат. Огонь уничтожал всё то, что было бережно и с любовью собрано, обсушено и обработано в восточных странах и с такой надеждой, с предвкушением прибыли перевозилось купцами на Запад. Всё это Якопо в одночасье превратил в дым, который уносил с собой в небытие души погибших купцов. Скрестив руки на груди, Якопо стоял у костра и упивался своей властью. Властью живого над мёртвыми. Затаённая в глубине его озлобленной души жестокость навсегда сделала мстительным и бессердечным. Якопо смотрел на языки пламени, и в сознании снова и снова возникала страшная картина казни его матери. Глаза лекаря налились кровью, сознание поплыло…
Аспурак вовремя заметил помутившийся взгляд хозяина, его перекошенное от ужасных воспоминаний лицо. Он положил руку на плечо лекаря и произнёс:
– Пора ехать, хозяин.
Мягкое прикосновение и голос слуги вывели Якопо из состояния невменяемости. Оторвав, наконец, взгляд от завораживающей магии огня, он вскочил на горб верблюдицы и пустился в путь. Аспурак последовал за ним.
Ч У Ж И Е Г О Р О Д А
