хвасталась ими, но теперь самый лучший, самый любимый зять, сокровище ее дома, куродо, все больше охладевал к своей жене. Китаноката столько стараний приложила к тому, чтобы устроить блестящую свадьбу для своей младшей дочери, и что же! Свадьба эта стала посмешищем всего города. Думая об этих неожиданных напастях, мачеха так истерзала себя, что чуть не слегла в постель.
В конце первого месяца года выпал, согласно гаданиям, счастливый день, благоприятствовавший паломничеству в храм. Китаноката села вместе со своими дочерьми в экипаж и поехала в храм Киёмидзу.
Случилось так, что и Отикубо вместе со своим молодым супругом отправилась туда же, но семья тюнагона выехала раньше и потому опередила их. Китаноката совершала свое паломничество негласно, без особой помпы, в сопровождении только нескольких слуг.
Выезд молодых супругов, напротив, был обставлен очень торжественно. Передовые скороходы проворно расчищали дорогу для их экипажа. Скоро он нагнал выехавший раньше экипаж тюнагона и заставил его ехать быстрее, к большой тревоге сидевших в нем женщин.
Когда они выглянули из-за плетеных занавесок, то увидели при свете горящих смоляных факелов, что бык, впряженный в их тяжелый, перегруженный людьми экипаж, никак не может одолеть подъем.
Следовавшему за ними экипажу тоже пришлось остановиться. Слуги Митиёри начали громко браниться.
Митиёри подозвал одного из них и спросил:
– Чья это повозка?
– Супруга тюнагона совершает тайное паломничество в храм, – ответил тот.
Митиёри обрадовался. Прекрасный случай!
– Эй, слуги! – распорядился он. – Велите экипажу впереди ехать побыстрее, а если он не может, оттащите его в сторону, на обочину дороги.
Передовые скороходы побежали к экипажу тюнагона.
– Бык у вас слабый. Не может идти быстро. Отъезжайте в сторону, дайте дорогу, дайте дорогу!
Митиёри крикнул, не дав им договорить, своим звучным и красивым голосом:
– Если у вашего быка силы не хватает, впрягите ему на подмогу Беломордого конька!
– Ах, какая жестокая насмешка! Кто это? – ахнули жена и дочери тюнагона.
Но в это время экипаж их наконец тронулся с места.
Челядинцы Митиёри начали бросать в него камешками.
– Почему вы не съехали с дороги, как велено? Слуги тюнагона рассердились:
– Что значит: «Почему?» Напускаете на себя важность, будто слуги высшего сановника… В этом экипаже изволит ехать семья господина тюнагона. Ну-ка, троньте нас, посмейте!
– Как же, послушаемся мы какого-нибудь там тюнагона, – дерзко ответили слуги Митиёри и, готовые начать драку, осыпали чужой экипаж градом мелких камней, а потом, перейдя в наступление, оттащили его в сторону, чтобы очистить дорогу для своих господ. К слугам присоединились и передовые скороходы. Люди тюнагона, увидев перед собой столько врагов, поняли,
