Если не случится еще чего похуже. Однако сын правителя гнал от себя такие мысли и изо всех сил старался не отстать от своего могучего товарища.
– Скоро уже придем! – сказал он кузнецу.
Митрофан молча кивнул.
А Цестинда острой костью подталкивала детские фигурки все ближе и ближе к избушке.
– Ну куда вы все спрятались? – чуть не плакал Влас. – Ну вылазьте, боязно мне тут одному!..
– И впрямь пойдемте домой, смеркается уже, – поддержала его Танюшка.
– Сдаешься? – крикнул откуда-то Тишка.
– Да сдаемся, сдаемся, только пойдемте отсюда быстрее! – кричала Катя. – Совсем заигрались, вон уже ночь на дворе… Ох, и попадет же нам!..
– А куда идти-то? – спросил Ваня. – Вы знаете дорогу?
– По светлу-то яснее было… Но, наверное, туда. Айда за мной! – Федя решительно направился к кривой березке, ребятня побежала следом.
И впрямь стемнело, да как быстро! Только что был белый день, и солнечные лучи пробивались сквозь листву, как вдруг весь лес погрузился во мрак. Стало страшно, да не просто страшно – жутко! Где-то ухала сова, деревья в темноте казались невиданными чудищами, которые тянут к тебе свои руки-ветви и вот-вот схватят… Дрожа от страха, дети все теснее жались друг к дружке.
Вдруг впереди хрустнула ветка, густые кусты раздвинулись, и детские глаза резко ослепил непонятно откуда появившийся яркий свет…
– А-а-а-а-а! – дружно заорали дети не своими голосами.
Цестинда услышала вопль ребятишек и довольно потерла руки. «Дело почти сделано. Еще чуть-чуть…» – злорадно усмехнулась она. Острая человеческая кость в ее руке начала расти, превращаясь в подобие длинного ножа. Поправив косу, ведьма направилась к двери.
– Вот они где! А ну, пострелята, марш домой! Бабка Фекла уже вся извелась, – донеслось вдруг снаружи.
Это еще что? От изумления Цестинда даже выронила нож. Такого поворота событий в ее колдовстве не предполагалось.
– Выходи, ведьма! – доносились снаружи громкие мужицкие голоса, звучавшие совсем рядом с избушкой.
– Выходи и сдохни, убийца наших детей! – крикнул кто-то.
– Ведьма! – зычный крик кузнеца Митрофана перекрыл остальные голоса. – Выходи и ответь за свое черное колдовство! За мою жену!
– За моего отца! – добавил Прохор.
– За мой скот!
– И за моего сына!
Ведьма резко повернулась к столу. Детские фигурки сами собой разлетелись, и теперь их нигде не было видно. Вот досада! Как же не вовремя приперлись эти глупые людишки!.. Впрочем, кого-кого, а уж их Цестинда не боялась. Вышла на порог посмотреть, в чем дело, и увидала, что перед ее избушкой собралась толпа мужиков. Одни держали пылающие факелы, другие – острые вилы, третьи – какие-то дубины. Рваные, грязные, неотесанные – как же она ненавидела этот сброд!
Оглядев толпу зловещим взглядом, ведьма
