происшествие, оцененное тогда однозначно положительным, а именно «ленский» расстрел. По-видимому, из-за созвучия с ним псевдонима приглашённого – Ленин. То было уничтожение бунтующих, к тому же, по его мнению, совершенно справедливое. А теперь министру предстоит огласить нечто полностью наоборот по отношению к пойманному им созвучию. Он сверкнул глазами и стал зачитывать записку, подготовленную канцелярией Совета министров специально для этой встречи. В ней говорилось о том, что господин Ульянов В.И. в течение многих лет, находясь в тайной командировке, успешно осиливал задания правительства, исполняя поручения от наших финансовых и промышленных ведомств. Получены ценные сведения о новшествах и планах на будущее в финансовой и промышленной сфере Франции, Англии, Швейцарии, Германии, Австро-Венгрии. Однако, используя вполне удачную легенду революционной деятельности, наведённой на свержение государственного устоя нашего отечества, и будто бы таясь от преследования, он слишком увлёкся этой параллельной работой и чуть ли не обернул конспиративную легенду в настоящую реальность. Правительство выражает по этому поводу беспокойство и озабоченность. Рекомендуется немедленно завершить карьеру его разведывательного и параллельного поприща. Докладчик сделал театральную паузу. Потом прочёл дальше, где комиссия предлагает Ульянову В.И. взамен более знаменательную и ответственную работу. А именно: получить один или даже два министерских портфеля. Поскольку наш агент специализировался на финансовой и промышленной разведке в ведущих странах Европы, предлагается дать ему в подчинение либо министерство финансов, либо министерство торговли и промышленности, либо оба вместе. Следует данное назначение обсудить и подготовить кандидата к полезному занятию. Срок подготовки будет зависеть от кандидата. К сему приложено ходатайство о получении им звания потомственного дворянина.
Ульянов, можно сказать, поначалу резко так опешил, но сходу оседлал неожиданную новость, взяв её за узды. Отнекиваться не посмел. Он действительно почувствовал себя на коне. Власть, которой он озаботился все последние ночи, сама отдавалась ему, пусть и не в полноте. «Вот тебе, батенька, и архистраннейшая оказия», – мысленно сказал он сам себе. Распутин, ходивший всё это время туда-сюда, скрипя сапогами да исполняя ладонями некий пассаж, остановился и выдал ими хлёсткую овацию. Барк и Штюрмер, до того безнадёжно предполагая собственное восхождение по служебной лестнице, вскочили со стульев, будто скрытые там пружины вытолкнули их, и почти слитно воскликнули, вонзая взор в любимца императрицы:
– Это твоя идея?
– Нет, не моя, – сказал тот, – я вообще выхожу в отставку.
И он действительно вышел, мягко захлопнув за собой дверь, словно махнул ею на прощание. После того во дворцах императорской фамилии его никто никогда не видел. Извольте полагать что угодно по явленному здесь поводу и сложившимся
