в меня язык сказал «да».
– Скажи, – потребовала я, хватая ртом воздух. – Переведи, что сказал.
Я напрягла внутренние мышцы, отвечая на толчок, и Райан застонал. Он отвел волосы с моего лица и заключил его в ладони.
– «Je t’aime» означает «я тебя люблю», – чувственным шепотом объяснил он.
Стопы Райана уперлись в постель, и мощные бедра снова пришли в движение, в то время как мои раскинулись шире, чтобы принять его. Он ткнулся головкой, доставив мне сильнейшее наслаждение. Ни с кем у меня такого не было. Всеми возможными способами Райан метил меня как свою собственность даже изнутри. Он забросил мне руки за голову и переплел наши пальцы.
– «Je t’adore» – «я тебя обожаю», – задыхаясь, но уже гораздо увереннее продолжил он.
Под его взглядом меня разрывали эмоции – я ощущала всю полноту любви этого мужчины, благоговела перед ним, восторгалась его нежностью. Он навсегда завоевал мое сердце. Слезы радости замутили мой взор и капнули на подушку.
– И я тебя обожаю. Ты мой навеки, mon amour.
Губы Райана впечатались в мои, бедра трудились подобно неуемному приливу. Внутри меня росло напряжение, требовавшее очередной разрядки.
Внезапно Райан словно погрузился в раздумье, бедра его замерли, и он несколько раз откашлялся.
– «Veux-tu m’épouser» означает, согласна ли ты… – Райан стер большими пальцами дорожки слез с моих щек. – Согласна ли ты выйти за меня замуж?
Значимость и смысл его слов сдавили мне горло. Снова выступили слезы, тогда как в груди и гортани горело и мне казалось, что вот сейчас меня разорвет по швам.
Я потянулась и принялась гладить его лицо. Глаза Райана сияли, словно голубые водоемы, и волшебно переливались, как бриллиант в моем кольце.
Он вошел в меня еще глубже.
– Выходи за меня, Тарин. Я хочу еще раз услышать твое «да». Скажи, что хочешь меня.
Мои губы дрогнули, пытаясь издать нечто членораздельное; я провела пальцами по обеим сторонам его шеи.
– Я хочу тебя. Я не могу без тебя жить. Да. Навеки. До последнего вздоха.
Его губы припали к моим, связывая его вопрос и мой ответ в нерасторжимый узел.
Сильная рука Райана стиснула мое бедро.
– Mon amour, – выдохнул он. – Ты мое пристанище. Ты всегда будешь моим приютом, Тарин.
Я обхватила его за плечи и уткнулась в шею, безудержно целуя ее. Наш замысел заниматься любовью в каждой стране, где мы побываем, преобразовался в нечто большее – в прочное скрепление союза, клятву, далеко выходящую за рамки телесной любви.
Я сказала единственное, что пришло в тот момент в голову, хотя и близко не отражало всю полноту моего чувства.
– Я очень тебя люблю.
Его бедра задвигались с новым пылом; кровать исправно колотилась в стену. Глаза Райана наполнились болезненным наслаждением.
– Я люблю тебя больше.
Я улыбнулась и впилась пальцами в его ягодицы, желая,
