слезы!
– Как… – пытается она выговорить, сгибаясь пополам, – нет, как… как ты находишь эту штучку в темноте… когда хочешь облегчиться?!
В моих глазах полощется красная пелена. Голос похож на рев раненого животного. Я лют и страшен.
– Ты смеешься надо мной! Я убивал и за меньшее!..
Она едва не валится наземь:
– Прежде чем убить, попытайся изнасиловать!
– Иногда я поступаю наоборот!..
Путаясь в ремнях, пру на нее. Убить эту сучку. Разорвать пополам. Растоптать, размазать…
Давясь смехом, Аталнурмайя швыряет мне в лицо пригоршню мельчайшего праха и произносит короткое заклинание. Что-то там вроде «айюнафилхорайя… ахоаноба… иномлантауна…»
И я, не довершив шага, обращаюсь в дерево.
Магия. Ненавижу магию.
Кажется, у меня даже листья появились, а корни я прямо-таки ощущаю собственными пятками. И где-то на верхних ветках свила гнездо какая-то блядская птица…
– Так ты намного лучше, – говорит Небесница с удовлетворением. – Даже твое достоинство, кажется, увеличилось в размерах и стало пригодно к употреблению. Уж никак не тот прыщик, что был раньше.
Она снова хихикает.
– Эй, Скользец, ты еще тут? Или Когбосхектар тебя окончательно задушил?
– Я никуда не исчезал, Небесница. Все ждал, чем же ты огорошишь этого простодырого скота.
– Вот и дождался.
– Только не надейся, что твоя детская магия сгодится против меня. Хочешь, я отпущу зверя на волю?
– Уж лучше сделай ему шишку побольше.
– Ты все еще намерена ублажить свою странную прихоть?
– Я решила, что стану матерью демона. И стану ей, даже если мне придется трахаться с деревом вроде этого. Даже если мне придется перетрахать все деревья в округе!
– У матерей демонов незавидная судьба. Обычно они умирают еще при родах.
– Откуда ты знаешь?
– Я видел это не раз.
– Добавь еще, как ты любишь: и не двадцать… Твоя мать тоже умерла?
– Я не был рожден матерью. И не забудь: я не демон.
– Ах да, помню, ты Элмизгирдуан Угольно-Черный из расы угольно-черных элмизгирдуанов.
– То, что ты делаешь, лишено всякого смысла. Лишено по двум причинам. Причина первая: что бы ты себе ни воображала, я не демон. Причина вторая: ты все равно не доберешься до меня, как бы того ни желала. Всякий раз ты совокупляешься не со мной, а с телом, которое я всего лишь выбрал в качестве сосуда для своей сущности. Или накинул на себя, как та накидка, на которой ты стоишь ногами. Кувшин не может обладать достоинствами вина, что было в него налито. Одежда не будет сильной, умной или пригожей, как тот, кто ее носил.
– Я хочу в этом убедиться.
– Что ж, я предупредил. Поступай как знаешь. Гляди только, чтобы твой ребенок не родился жутким уродом, похожим на всех своих отцов.
– Демон и должен быть уродом!
– У
