берега, где стояли его ящики с книгами, росли платаны, под ними трясогузки вечно затевали сражения с воробьями; рядом находился причал для кораблей из Сюресна. А прямо напротив букинистической стойки Фюльбера, на углу улицы Бон, располагался дом, на втором этаже которого, над нынешним кафе-рестораном, прожил свои последние годы месье де Вольтер и здесь же умер больше века назад. Букинист закрывал глаза, и перед его мысленным взором вставал призрак щуплого господина в пурпурном бархатном колпаке, отороченном мехом, и с длинной тростью в руке. Фюльбер Ботье охотно отдал бы половину редких книг из личного собрания за возможность повернуть время вспять и встретиться с гостями фернейского философа. Кого же из них выбрать? Мадам де Некер, Глюка, Гольдони, Бенджамина Франклина? Энциклопедистов или актеров «Комеди-Франсез»?..
В свои шестьдесят Фюльбер Ботье неизменно носил шапокляк, скрывая лысеющую макушку, и круглые очки с затемненными стеклами. Над его тонкими губами красовались короткие, но густые усы.
Сегодня утром, когда Фюльбер остановился на набережной Конти, карманные часы показали ему ровно половину девятого. Сквер Вер-Галан тонул в рыжеватом тумане, чайки парили над вереницей барж, создавших затор в шлюзе Моннэ; там шла перепалка – мужчины и женщины, моряки и владельцы товара пытались как-то разрешить дело. Драги, скрепленные между собой цепями, вяло покачивались на воде у Нового моста. Белая пелена, укрывшая реку, скрадывала звуки. Эхом, будто издалека, долетал железный скрежет омнибуса, катившего по маршруту Клиши – Одеон.
Ящики букинистических стоек под столетними деревьями были еще заперты, только папаша Мопертюи уже примостился на ветхой табуретке, кое-как починенной с помощью проволоки. Он специализировался на «Ревю де дё монд» Бюлоза[9] и собрал уже пять тысяч экземпляров. Еще он чрезвычайно ценил английских романистов XVIII века и похвалялся на каждом углу, что в двадцать четвертый раз перечитал «Жизнь и суждения Тристрама Шенди»[10].
Фюльбер Ботье поздоровался с коллегой, отметив про себя, что тот наверняка и не уходил отсюда никуда – провел ночь на тротуаре, читая при свече. Папаша Мопертюи, надежно защищенный от стужи длинным плащом с каракулевой подкладкой и набитыми соломой башмаками, пробормотал в ответ приветствие, не поднимая головы, и, послюнив палец, перевернул очередную страницу. «Если Старуха с косой и впредь упорно будет делать вид, что навсегда позабыла о нем, папаша Мопертюи так и останется здесь, – подумал Фюльбер, – на набережной, будет уменьшаться день ото дня, мелеть, усыхать, и в конце концов ветер унесет прочь песчинку, в которую он превратится, как уносит и развеивает по свету овсяные зернышки из мешков, что приторочены на шее лошадей, запряженных в фиакры».
Вторым на набережную Конти прибыл Виктор Легри; почти сразу вслед за ним подоспел Рауль Перо. Все трое придирчиво осмотрели стойку, пребывавшую не в лучшем виде.
«Обозрение Старого и Нового Света» – литературно-художественный и политико-философский журнал, издающийся в Париже с 1829 г. С 1831 г. его возглавлял Франсуа Бюлоз (1803–1877), привлекший к сотрудничеству множество видных французских деятелей науки и культуры – Сент-Бёва, Гюго, Бальзака и др.
«Жизнь и суждения Тристрама Шенди, джентльмена» – роман английского писателя Лоренса Стерна (1713–1768).
