Но заплатить надо не фирме, а им – посредникам. Разумовская сказала, что надо немедленно звонить на фирму, с которой Женя уже достаточно давно вела дела. Там от звонка с угрозами, естественно, отказались, но вежливо выразили надежду, что госпожа Абрамова в ближайшие дни найдет возможность вернуть кредит… Больше звонков не было.
И вот сегодня, буквально через несколько минут после ухода Ледникова, снова позвонили и тот же омерзительный голос сказал, что их терпение подошло к концу. Они знают, что Женя звонила на фирму и что там от всего, разумеется, отказались. Но это ничего не значит – надо платить. К тому же теперь к сумме прибавились штрафы. Женя жалобно сказала, что у нее нет таких денег. У нее сейчас вообще нет денег. Ей ответили: а ты папочку попроси, у него денег много, он поможет… Женя, будучи в полуобморочном состоянии, сказала, что отец в Москве и приехать не может. Это твои с папой трудности, услышала она в ответ. А потом голос многообещающе сообщил, что скоро Женя получит доказательство того, что с ней не шутят. И уже скоро посыльный доставил эту коробку…
Что было потом, когда она ее вскрыла, Женя вспомнить уже не могла – ей просто стало плохо. Она хотела сразу позвонить в Москву отцу, но даже не смогла набрать номер. А потом решила позвонить Ледникову, потому что больше ей звонить в Берне некому. Позвонив, она выбралась на крыльцо и стала ждать, поняв, что к телефону она все равно подойти уже не сможет…
– Как-то все слишком глупо, – скорчил недоуменную физиономию Немец. – Не станет нормальная швейцарская фирма заниматься рэкетом в духе тамбовских братков…
– Фирма не будет, – согласился Ледников. – Значит, есть кто-то другой. И он знает о ваших, Женя, долгах.
– И потом, что за деньги, прости господи! – не мог успокоиться Немец. – Гроши за собачий корм.
– Ты же понимаешь, что стоит начать, неминуемо последует и продолжение.
Женя слушала их испуганно.
– Вы не представляете, кто это может быть? – спросил Ледников.
Но она только сжалась в комок.
– Заметь, – повернулся Ледников к Немцу, – они узнали, что она звонила на фирму буквально в тот же момент.
– И что это значит? Что они все-таки как-то связаны с фирмой?
– Скорее, что ее телефон прослушивают.
– Но зачем? Чего они этим добиваются?
– Чего-то добиваются…
И тут Женя отчаянно разрыдалась. Пришлось снова ее успокаивать. На какое-то время она затихла в кресле. Ледников и Немец переглянулись и вышли на кухню.
– Оставлять ее одну в таком состоянии нельзя, – негромко сказал Немец. – Еще один звонок с восточным акцентом, и она просто не выдержит, с ума сойдет.
Ледников рассеянно кивнул, думая о чем-то своем.
– Одна она тут с ума сойдет, – настойчиво повторил Немец.
– Хочешь сказать, что кому-то придется с ней остаться?
– Не кому-то, а тебе. Не мне же! Утром я за тобой заеду. Если что – звони.
– Надеюсь, на сегодня программа исчерпана.
Проводив
