как правило, в таких случаях была достаточно благоразумна. Но Мэтт каждым движением заводил ее все больше. Эми не понимала, что с ней творится, зато вполне сознавала, что льнет к Мэтту не потому, что замерзла.
– Эми!
Мэтт провел ладонью по ее спине.
– Ты в безопасности и знаешь это, верно?
В безопасности от медведей, койотов и, возможно, ползучих гадов. Только дело не во всем этом. Она не застрахована от желания, плескавшегося в ней. От чувств, которых не должна испытывать.
– Мы здесь не одни! – выпалила Эми. – Как раз перед тем, как ты нашел меня на тропе, кто-то был в кустах. Следил за мной. Но я видела только лицо, да и то мельком.
– Сегодня здесь почти никого не было, – сказал он и потерся подбородком о ее щеку.
– Но я не это имела в виду.
– Ясно.
Мэтт снова провел рукой по ее спине.
– Когда я поступил на работу, то не сразу стал ночевать под открытым небом. А в первую же ночь меня преследовали.
Эми откинула голову, стараясь увидеть его лицо.
– Кто?!
– Все ужасы, которые я себе навоображал.
Она не смогла скрыть улыбку:
– Неужели большой, отважный лесничий испугался?
– Я разжег костер, – пояснил Мэтт вместо ответа, и типично мужская попытка избежать признаний в собственном страхе вызвала у Эми улыбку. – Но даже когда пламя взметнулось до самого неба, я все равно чувствовал, что за мной наблюдают.
– И что сделал?
Он по-прежнему гладил ее спину.
– Встал и обыскал окрестности. Потом еще раз. И так повторялось всю ночь. Наконец я заснул от усталости с пистолетом в руках, а на рассвете меня разбудил любопытный медвежонок.
– О Господи! – испуганно рассмеялась она. – И что было дальше?
– Я выстрелил в дерево и чертовски перепугал нас обоих, – весело продолжал Мэтт, – сам упал с бревна, на котором заснул, и медвежонок тоже плюхнулся на зад! А потом мы оба вскочили, он побежал к мамочке, и если бы моя мама была где-то в пределах двух тысяч миль, я сделал бы то же самое.
Эми расхохоталась.
– А ты думала, что у меня нет мамы? – улыбнулся он.
– Думаю, ты от страха не побежал бы ни к кому на свете. Остался бы на месте.
– Всякое бывало, – пожал он плечами.
– Так твоя ма…
– Живет в Чикаго, с отцом, нянчит трех внуков, детей брата. Мы каждую неделю перезваниваемся, и они спрашивают, когда же и я их порадую.
– И когда?
– Вряд ли это будет скоро.
– Почему? – не выдержала Эми, не справившись с приступом странного любопытства. – Дети – это не для тебя?
– Моя бывшая жена, похоже, считала, что я не умею любить, – вздохнул он. – По крайней мере той любовью, которой требует семья. Утверждала, что я не умею обращаться с людьми.
– Ты был женат?
Хотя чему тут удивляться? Мэтью Бауэрс был
