детская забытая сладость повисла, растаяла на губах. Выпить шампанского, что ли?
Еще раз не подойдет к столу. Вдруг Ольга узнает его!
– Я? Бродяга. Никто!
– И дарите такую… такой…
Она не знала, как по-французски «браслет».
– Это браслет моей матушки.
Наврал, а она поверила. Наклонилась и смешно, по-детски поцеловала его.
– Где вы живете?
– Нигде.
– Никто, нигде, о, как печально! – Она смеялась шоколадными губами. – А где же будете жить?
– Здесь. Под бильярдным столом. Попрошу мадам Стэнли, она разрешит.
Теперь и он смеялся.
Смеялся – и пытался расслышать, о чем говорит этот испанский, перемазанный масляной краской уродец Ольге. Его Ольге.
Пако держал Ольгу за руку. Если бы могла, она бы оглохла на время. Чтобы не слышать того, что Пако лепетал ей.
– Выходи за меня! Не пожалеешь. Я богатый! Мои холсты продаются направо и налево! Я выстроил себе огромную виллу у моря. В Санари, близ Ниццы! Поцеловал тебя – и теперь вкус твоих губ не забуду! Не могу уже без тебя, слышишь!
Ольга не знала, хохотать ей или плакать. На них, любопытствуя, смотрели. От них отворачивались, пили шампанское, курили. Рядом с ними целовались. В салоне мадам Стэнли царили свободные нравы.
Пако закурил, их обоих окутал табачный дым. Я сижу в дыму, как в шубе из чернобурой лисы, подумала Ольга.
– Согласна.
Сказала это тихо. Пако не услышал.
«Я никогда больше не буду подметать за деньги. Варить за деньги. Убирать за деньги. Я не буду даже умирать за деньги. И танцевать за деньги больше тоже не буду. У меня будут деньги. Будут деньги!»
– Что, что? Повтори!
– Согласна! – крикнула Ольга пронзительно, и мальчик в сером мышином смокинге от испуга выронил из рук бокал с шампанским. Бокал разлетелся вдребезги. Шампанское растеклось по полу.
– На счастье, – прошептал уродец восторженно.
Игорь и индуска глядели друг на друга. Рты бросали слова, а беседовали глаза и души.
Им было все равно, что говорить. Им тепло было друг с другом.
– Кто твои родители?
– Я сирота.
– Тебя часто приглашают выступать?
– Второй раз. Здесь. Мадам Стэнли сказала, что меня будут снимать на кино! Простите… в кино!
– О, кино! Отлично!
– Мадам Стэнли хочет поехать в Индию и Тибет. Снять там фильм о Востоке. Она сказала – к ней приедет из Германии женщина. Она снять… снимать… кино. Ее зовут Ленни Риттер. В Германии жить плохо. Сюда приходит один человек. Он пишет книги. Его зовут… о, забыла. Интересный! Да, Россель. Убежал из Германии. Его хотели сжечь в печи за его книги!
– Где, где?!
– В печи. В такой специальной тюрьме. Там держат много людей, изучают их, бьют их. Потом сжигают. Так в Германии. Мадам Стэнли мне говорила. И еще маман.
