белое платье до колен, розовые балетки и золотые, словно драгоценный металл, волосы.
– Где твои родители?
– Мама разговаривает с дядей.
Девочка вбежала в кабинет, приблизилась к интерфейсу, протягивая руку к парящим в воздухе рабочим данным. Кеплер терпеть не мог «дурачков», но девочка была настолько милой, что невозможно было на нее злиться. Он закрыл рабочие данные и открыл проекцию планеты. Глаза девочки расширились от удивления и восторга, она с восхищением рассматривала Землю. Кеплер вдруг понял, что наблюдение за ней сродни медитации, должно быть, ему давно стоило отдохнуть.
– О! – вдруг крикнула она. – Пойдем, я покажу тебе, что нашла!
Усталость и изумление сделали свое дело – Кеплер замешкался.
– Тебе стоит подождать маму.
– Нет-нет, я хочу показать тебе, что нашла!
Она бесцеремонно схватила его за руку и потащила из кабинета по коридорам здания Сената. В какой-то момент Кеплер даже подумал, что потерялся, но в итоге она привела его в демонстрационный зал. Отпустив руку Кеплера, – он тут же принялся растирать запястье: хватка у этой девочки была что надо, – она бегала от одного цветочного горшка к другому. Кеплер подошел к ней, чтобы успокоить:
– Давай присядем здесь, – предложил он, указывая на стулья.
– А, вот… нашла, – произнесла она, отодвигая громадную пальму. – Помоги!
Вместе они отодвинули тяжелый горшок, за которым оказалась вентиляционная решетка, – девочка мигом ее подняла, опустилась на колени и поползала в шахту, вскоре скрывшись из виду. Кеплер несколько секунд оглядывался по сторонам, пытаясь решить, что делать: позвать охрану или разобраться с этим самому? Услышав в шахте пугающий скрежет, Кеплер понял – времени нет, нужно было следовать за ней, вдруг что-то случилось?
Он выполз из запыленной шахты, когда девочка уже лихорадочно металась в сумраке небольшого помещения с неактивными платформами для голограмм и рядом сидений напротив них.
– Где же этот свет? – ворчала она. – Нашла!
В темноте возникла голограмма мужчины, свет, исходивший от нее, искажался в пространстве – было понятно, что платформа не функционировала должным образом. Тщетно Кеплер пытался понять, кто стоял перед ним: картинка то исчезала, то появлялась, размывалась и, казалось, будь изображение более стабильным, можно было прочитать надпись на бейдже, прикрепленном к пиджаку.
– Дедушка! – воскликнула девочка.
Кеплер не обратил на ее слова внимания, поскольку наконец-то точно смог прочитать имя – Ной, директор «Беттер Ворлд». Теперь всё встало на свои места: девочка была дочкой Сони – руководителя одного из подразделений «БВ», ее пригласили в Сенат для доклада о развитии Лиры, девочки, которая не была рождена на Базе (Соня к тому же собиралась изложить свое предложение по закрытию проекта в целом), и внучкой Ноя – директора компании, соответственно. Голограмма была записью
