был главным блюдом… в этом месяце. Она водила дружбу с другими до него, и за ним наверняка последовали бы другие.
Присцилла вращала в ладонях бокал. Почти все ее пальцы украшали кольца, на некоторых пальцах красовались два или три кольца. У одного кольца на левой руке была плоская круглая верхушка с эмблемой в виде солнца.
– Ты что-нибудь знаешь о брошке Ник? – спросил я, не сводя глаз с кольца. – С изображением солнца. Брошь была на ней…
– В ночь убийства, – закончила за меня Присцилла. – Я слышала. Это подарок Зиглера. Я сказала об этом Нику, ее брату, когда он позвонил. И полиции.
– Думаешь, это что-то значит?
– Нет. Это дешевая безделушка. По-видимому, Зиглер раздает много таких пустяковин своим клиентам. – Она подняла левую руку, демонстрируя кольцо с эмблемой в виде солнца. – Ник и это тоже получила от него. Я сказала, что кольцо мне нравится, и она мне его отдала. Я начала его носить только сегодня утром. Оно напоминает мне о Ник.
Присцилла замолчала и несколько раз повернула кольцо пальцами правой руки.
– Щедрость всегда была ее отличительной чертой. – Голос Присциллы подозрительно задрожал. – Это кольцо – дешевка, но Ник подарила бы его мне, даже если бы оно стоило целое состояние.
Подошел еще один пышущий злобой официант, чтобы принять у нас заказ. Я собирался выбрать самые дорогие блюда в меню, но неожиданное проявление сентиментальности Присциллой Пардью заставило меня подобреть. В ее характере доминировали холодность и жесткость – привезти меня в «ККК» было расчетливой провокацией, но тут я решил, что она немного человечнее, чем хочет казаться. Поэтому заказал простое блюдо из рыбы, которое ее не разорит.
Мы еще немного поговорили о Ник. Присцилла видела ее последний раз за четыре дня до убийства. Ник странно вела себя всю неделю, держалась отстраненно.
– Может, она чувствовала, что что-то надвигается? – предположил я.
– Возможно. Или у нее просто было плохое настроение, с ней такое случалось. Она иногда длительное время дулась и молчала, всюду ходила одна.
– Я знаю, что ты не хочешь обсуждать ее дружков, – продолжал я, – но об одном я бы все-таки хотел спросить. Высокий, лысый, темнокожий. Не знаешь, она с кем-нибудь похожим встречалась?
– Ты имеешь в виду человека со змеями на лице?
– Змеи на лице?..
– Я встречала Ник с ним вместе пару раз. Она его не представила. Лишь засмеялась, когда я про него спросила, и сказала, что он ее змеиный парень.
– Почему змеиный? У него что, есть змея?
– Даже две. Носит их с собой повсюду. – Присцилла засмеялась, увидев мое недоумение. – Не настоящие змеи, – объяснила она, – татуировка. На скулах.
Я окаменел.
– Ты в порядке? – забеспокоилась Присцилла. – У тебя такой вид, точно ты тухлое яйцо проглотил.
Я мысленно сосчитал до десяти и, старясь не заикаться, проговорил:
– Ник встречалась с лысым черным мужчиной, у которого на скулах татуировки в виде змей?
– Да.
