style="font-size:15px;"> Мы часто клеймим чужие недостатки, но редко, оглядываясь на них, исправляем свои.
Не говори ничего дурного о ком-либо, если точно не знаешь этого, а если знаешь, то спроси себя: почему я это говорю?
И вообще многому следует поучиться, прежде чем с уверенностью высказываться о чужих поступках.
Кто хочет снисхождения к своим недостаткам, пусть будет снисходителен к недостаткам других.
…Кто резко высказывает свои мнения о чужих действиях, тот обязывает этим себя действовать лучше других.
Порицать в другом свои недостатки столь же допустимо, как порицать чужие в себе.
Признаваясь в мелких недостатках, мы тем самым стараемся убедить окружающих в том, что у нас нет крупных.
Наслаждайся и дари наслаждение, не причиняя зла ни себе, ни другим, – в этом, на мой взгляд, заключена суть нравственности.
Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, – это звездное небо надо мною и нравственный закон во мне.
На аксиому Декарта: «мыслю, следовательно, существую» Б.Паскаль отвечает: «Я сочувствую ближним, стало быть, я существую, и не только материально, но и духовно».
В основе добродетельных поступков и готовности жертвовать своими интересами и самим собою лежат потребность благородной души, великодушие сердца и, в какой-то степени, эгоизм сильной натуры.
Одно из преимуществ хороших поступков состоит в том, что они возвышают душу и предрасполагают ее к еще лучшим делам.
Я убежден, что душа каждого человека радуется, когда он делает добро другому.
Пусть те, кто рожден для праздности и неги, коснеют и умирают от безделья – я не намерен смущать их покой, но обращаясь к остальным, говорю: «Подлинная добродетель никогда не обманывает; тот, кто искренне любит ее, находит в своей любви сокровенное наслаждение и страдает, отвращаясь от нее; все это относится и к славе: что бы мы ни делали ради нее, наш труд не пропадает даром, если мы, конечно, достойны поставленной цели».
Доброта сердца и откровенный характер, какое бы душевное наслаждение они ни давали, как бы ни наполняли умы благородной гордостью, ни в коем случае – увы! – не ведут к преуспеянию в свете. Благоразумие и осмотрительность необходимы даже наилучшему из людей!
Если поля перед нашим взором расстилаются широко, вид их не забудется. Если добро, которое мы оставляем после себя, распространится далеко, память о нем не оскудеет.
