пьесы Хремил, увенчанный лавровым венком, и его раб Карион, тоже с венком на голове, идут за слепым стариком в лохмотьях. У Кариона в руках корзина с остатками жертвенного угощения, которое они отдали жрецу храма за странное пророчество, согласно которому Хремил, выйдя из храма, должен будет встретиться с первым попавшимся человеком и ввести его в свой дом.
Сразу же они повстречали слепого старика, за которым хозяин послушно пошёл, вызывая недоумение своего пронырливого раба. Тот правдами и неправдами пытается узнать у слепого, кто он таков, чтобы стать поводырём у зрячих. Под пытливыми домогательствами раба слепой признается, что он – сам Плутос:
– Как?!
Ах ты, негоднейший……..Из всех людей!
Богатство – ты! …………И ты молчал?
– Так откуда же бредёшь такой ты грязный?
– От Патрокла я, который с дня рождения не моется.
– А почему ты слеп? ………. Что за беда стряслась?
– Зевс ослепил меня, всем вам завидуя. Ребёнком я однажды пригрозил ему, что посещать я стану только праведных, разумных, честных. Он и ослепил меня, чтоб никого из них я различать не мог. Настолько людям честным он завидует!
Весьма примечательная для бога зависть!
Это моя ремарка, а Хремил между тем выясняет, что Плутос слепотой не сломлен и, если вдруг прозреет, то по прежнему будет всех негодяев избегать и поспешать к порядочным.
Аристофан описывает этот диалог поспешания к порядочным людям весьма примечательно:
Плутос:
– Немедленно! Давным-давно уже ведь их не видел я.
Хремил:
– Что ж странного! Я – зрячий, да не вижу их!
Хремил умоляет Плутоса:
Не покидай меня. Ведь нравом лучшего ты мужа не найдёшь, хоть обыщи весь свет.
Свидетель Зевс, один такой я, нет других!
Плутос ему не верит, поскольку его не видит, да и боится, что если он когда-либо прозреет, то Зевс просто напросто прикончит его.
Но тут два смертных открывают глаза богу на его собственное могущество.
Хремил: Будь спокоен, друг! Я докажу тебе, что Зевса много ты сильней.
Они наперебой доказывают это весьма логично:
Хремил (Кариону.):
– Скажи, что над богами Зевсу власть даст?
Карион
– Конечно, деньги. Их ведь много у него.
Хремил
– А кто, скажи, ему даёт их?
Карион (указывая на Плутоса):
Этот вот.
Хремил:
– Ремесла все даны нам, не тобою ли? Искусства все не чрез тебя ль открыли мы?
Карион:
– Персидский царь кичится, не тобою ли? Не ты ль ведёшь народное собрание?
Хремил:
– Не ты ль, скажи,
