убил на то, чтобы придать простыне хотя бы примерные очертания архангела, такого как на фото. Вроде получилось. Мне даже понравилось. Пока возился, как—то мысли устаканились, ровнее потекли. Крылья особенно классно вышли, как настоящие. Я сидел на голом матрасе, разглядывал своего персонального архангела и даже вроде улыбался. А потом меня так повело, что сил не хватило свежую простынь постелить. Ни одной мысли в голове не осталось, и очень кстати.
Проснулся я от странного звука. Будто кто—то напевает, не раскрывая рта. Даже не поет, а мычит простую мелодию. В спальне было темно, только у стены приглушенно светился торшер. Стоп. У меня нет торшера! Я сел на кровати и забыл дышать. В углу устроился незнакомый мужик. Высокий, худой, кучерявый, с тёмной хипстерской бородкой, завернутый в… мою простыню! А светилась его голова. То есть, воздух над ней.
Так вот, звуки шли от него. Закрыв глаза, он мелодично подвывал, но стоило мне скрипнуть кроватью, сразу же замолчал и распахнул глазищи. Огромные, как у мультяшного персонажа.
Мы пялились друг на друга и молчали. Я в ошалении, а он, похоже, в терпеливом ожидании. Он не выдержал первым:
– Читаю вопрос в твоих глазах. Готов ответить.
Голос у этого светящегося чувака был очень низкий. Ненормально низкий. Почти инфразвук, если я правильно помню, что это вообще такое. Я кивнул. Он профессионально улыбнулся, как продавец бутика:
– Тебе нужна помощь. Возможно, спасение. Это моя работа.
Тут я наконец очухался и смог сложить паззл. Простыня на моем полу превратилась в архангела. Всё просто. Хреновая водка. Мне стало смешно и мужик в углу с готовностью поддержал веселье. Отсмеявшись, мы снова уставились друг на друга, но теперь начал я:
– Спасибо. Я понял. Надо тщательно подходить к выбору алкоголя.
– Ты понял не то, Дмитрий.
– О, ты знаешь, как меня зовут! Хотя… конечно, если ты у меня в голове.
– Я не в голове. Я рядом. И меня зовут Димитрий.
– О, игры разума начались. Ты моя вторая личность, так?
Светящийся Димитрий вздохнул, отлепился от стены и сделал пару шагов ко мне.
– Стой где стоишь! – заорал я. Вдруг стало дико страшно, показалось, что у него нет зрачков.
– Хорошо, хорошо, – он успокаивающе вытянул вперед раскрытые ладони. – Просто послушай меня и прими решение. Ничего против твоей воли делать я не буду. Это важное условие контракта.
– Какого такого контракта? По продаже души, что ли?
– Ох… люди смотрят слишком много фильмов. Твоя душа мне не нужна. Контракт рабочий. Мой. Ты – моя работа, понял?
– Не совсем.
– Тогда слушай и поправляй, если я ошибусь.
Он подошел к кровати и присел на край. Я на всякий случай отполз подальше и отгородился подушкой, а он стал вещать:
– Ты
