же говорил, что здесь живет мой троюродный брат. Родители застряли в Теннеси, поэтому меня послали сюда. А то праздновать Рождество в одиночестве как-то фигово, – поясняет приятель, разглядывая меня с головы до ног, – классно выглядишь.
Мои щёки, наверное, покрылись румянцем, ибо лицо предательски загорелось.
Я машинально осматриваю себя, пытаясь понять, что именно имел ввиду парень. Надела я облегающую укорочённую толстовку без капюшона и широкие джинсы с завышенной талией, волосы просто завязала в высокий хвост, а насчёт лица… Всего-то бальзам для губ, чтобы не обветрились. И теперь вопрос: Айзек издевается надо мной?
– Шутишь? – изогнула бровь, приподняв уголок рта.
Он моментально покачал головой и выкатил нижнюю губу.
– Я серьезно. Мне нравится.
– Капитан, ты где свой телефон оставил? Я тебя потерял, – ухмыляется чей-то голос за моей спиной, проходя мимо и становясь прямо напротив Айзека.
Высокий широкоплечий парень, одетый в чёрную футболку и свободные спортивные штаны. В руке его, выпуклы вены которых привлекли мое внимание, находился сотовый. Я сдержала усмешку, когда незнакомец встал ко мне задом. Ну, спасибо, что тут скажешь.
– Прости. Я как раз шёл к тебе, но… – начал было черноволосый, как грубиян его перебивает.
Мда, манеры у него, конечно, бесподобные. Воспитанием так и пахнет.
– Понятно-понятно. Пора закругляться, а то ещё копы нагрянут, а мне потом выслушивать от родителей, сам понимаешь… Не горю желанием. Помоги разогнать народ, а, – хлопает по плечу студента тот и в этот злосчастный момент поворачивается ко мне лицом.
Как будто меня пригласили сниматься в шоу Эллен. Я сижу на кресле, болтаю о разной чепухе, и по сценарию из столика выпрыгивает какой-то мужик, пугая и лишая меня дара речи. Однако в эту миллисекунду я нахожусь не на съёмочной площадке, а в незнакомом мне доме, напротив, черт возьми все живое, того самого урода, разбившего мне елочные игрушки. Но что самое катастрофическое – он узнал меня. Узнал, мать вашу.
Его карие глаза расширяются, лицо сглаживается, эмоции меняются: от недоумения до интереса; щеки становятся пунцовые то ли от температуры воздуха, то ли от градуса в его крови. Губы строятся в язвительную ухмылку. Что же насчёт меня… То я попросту обломлена. Все кости точно перемололи, попрыгали на моих останках, станцевали брейк-данс и ушли. Я облилась холодным потом, после искупалась в бензине и рванула в огонь. Выражение моего лика оставалось бесстрастным, непроницаемым и сосредоточенным. Мне удалось сделать вид, будто я и не удивлена его здесь застать. А ведь все в точности да наоборот! Какого он здесь делает?! Неужели это его квартира? Я с ума сойду. Клянусь, сойду с ума! Так ведь не бывает…
– Ты что тут потеряла? – смеясь, спросил грубиян.
Мне стоило догадаться, что это он, когда придурок остановился ко мне спиной. В кого я такая несообразительная?
– Ты знаком с Рэйчел? – удивился Айзек, устремив любопытный взор
