не умеешь, да, пиранья? – скрестил руки на груди шатен.
Окидываю того свирепым оком.
– Никсон, прекрати к ней цепляться, – фыркнул на брата Айзек.
Точно, его звали Никсон. Теперь я вспомнила.
В животе повторно забулькало, и я уже не в силах держаться на ногах, облокачиваюсь спиной на стену и закрываю глаза, повторяя про себя оставаться сильной.
– Эй, Рэйчел, ты чего? – пуще прежнего распереживался студент.
Открываю веки, комната ходуном ходит.
– Айзек, пожалуйста, приведи сюда девушку по имени Роуз. Она сидит за столом на кухне… – почти шепотом молю я, отчего брюнету пришлось подойти вплотную.
Когда ему удаётся разобрать просьбу из моих уст, он велит Никсону побыть со мной, а сам бежит за блондинкой. Понимаю, что дрожу.
– Ты бухала? – спросил голос напротив.
– Нет… – тихо отвечаю я, много раз моргая.
– Тебе только сейчас стало плохо?
– Нет… Мне ещё дома нездоровилось, – призналась я, резко схватившись за живот.
Никсон испуганно выпрямился и, обхватив карими глазами потолок, чертыхнулся. Подходит ближе и берет меня на руки.
– Ты что творишь? – честное слово, хочу его толкнуть, но руки настолько слабые, что я делаю это мысленно, а физически позволяю ему поднять.
– Не хочу, чтобы ты заблевала мне весь коридор. Так что, прошу, не открывай лишний раз рот.
Без проблем… Я сейчас даже моргаю нехотя, поэтому проблем с его просьбой не возникнет.
Он открывает ногой ту ванную, куда ранее заходила я, но, как и предполагалась, в ней уже занималась своими делами два парня, по этой причине Никсон со мной на руках попросил прощения и прошёл к свободной комнате.
Здесь кафель светлая, а свет включается как по щелчку, видно тому заслуга сенсоров. Он опускает меня на пол и открывает крышку унитаза, отходя к двери.
– Все к твоим услугам, – по тону ясно, что злорадствует.
Конечно, ведь я сейчас слабачкой выгляжу. Это унизительно. Перед кем угодно, но не перед этим грубияном я хотела показаться в таком состоянии. Тем не менее, сейчас думать, в некотором смысле, о войне глупо. Я поднимаю белый флаг.
Потянувшись к унитазу, приподнимаясь на локтях и, дрожа, как чертов блендер, опускаю глаза вниз. Сейчас как будто сердце отрыгну… Так плохо мне ещё никогда не было. Это не описать словами: тошнит сильно, а комок, застрявший в кишечнике, нарочно не выходит, продолжая измываться надо мной, сковывая конечности, заставляя по спине пробегать мурашкам, пока по лбу течёт ледяной пот. От щёк отливает кровь, не чувствуешь почти все тело, словно дух испускаешь. И весь этот процесс видит твой новоиспечённый недруг. Здорово, не так ли? Классный сочельник, просто зашибись.
– Выйди, – мямлю я.
– Айзек сказал…
– Выйди! Когда ты рядом, тошнит ещё больше, – недобрым взглядом покосилась в его сторону я.
Никсон хмыкает в своей манере, опустив ладонь на ручку
