если не с презрением, но уж точно с пренебрежением, как к существам падшим и неверным.
Напоминание о Миле стало последней каплей и Антон Игоревич ещё раз от души врезал Костику в район почек. После наклонился к согнутому в три погибели Соколову и спокойно сказал:
– Ты мне друг Кость, и я за тебя жизнь отдам, но к ней не подходи, ты меня понял?
И не дожидаясь ответа, подхватил чашку и направился к плацу.
Глава 26 (прошлое)
Жизнь потекла в размеренном режиме. Майская жара этому способствовала, вынуждая проводить большую часть дня под землёй и выползать на поверхность только по утрам и вечерам. Особенно зверствовали комары, которым было абсолютно плевать на противомоскитные препараты, и фраза с упаковок спреев «постоянное сотрудничество с Институтом Дезинфектологии» им была по барабану. Не справлялись даже огромные иностранные агрегаты, воняющие аттрактантом, имитирующим запах человеческого пота, и обещающие охват в сорок соток. Через несколько часов чудо-машинка буржуйского производства забивалась не только пискунами, но и слепнями, мошкарой и мухами, и переставала работать. Поэтому вскоре была закинута в один из ангаров для хлама и благополучно забыта.
Варвара старалась не отсвечивать, появляясь в строго отведенное время на плаце, молча выполняя задания. С каждым днём они усложнялись, и кто-то ляпнул, что теперь пилоты смогут сдать не только на краповые береты, а на все золотые, если бы такие были.
– Солнцев, золотце ты наше, пятая полоса препятствий. Если не уложишься в четыре минуты, будешь драить сортиры в ближайшие пару дней вместо общения с транспортом, – прокомментировал амбиции подчинённого Громов, внимательно изучая поступающую информацию на планшет.
– Норматив пятнадцать! – возмущённо отозвался пилот.
– Три минуты сорок пять секунд, – невозмутимо ответил полковник, не отвлекаясь от устройства.
– Есть, товарищ полковник, – сквозь зубы проскрежетал Солнцев, отправляясь на задание.
Разлука с транспортом была самым неприятным наказанием для пилотов. Образовавшаяся связь требовала постоянного контакта, иначе каждое подключение приносило физическую боль. Постоянный контакт «шлифовал» общение и обещал свести на нет болезненные ощущения. И если Варина «Избушка» практически выросла и могла оставаться сама с собой несколько дней, остальные симбионты ещё были сильно привязаны к носителям.
Транспорт Солнцева был похож на типичную квадратную классику американского автопроизводства, выпущенную в конце восьмидесятых годов прошлого века. Пределы города машина ещё ни разу не покидала, находясь на стадии прокатки. Для того, чтобы получить разрешение на выезд, симбионт должен быть абсолютно послушен и полностью управляем. Солнцевкая же «избушка» могла заглохнуть в любой момент просто потому что ей не нравится пассажир, или не хотела ехать на батареях, упрямо требуя жидкое топливо. Кстати, во всей команде только две машины имели
