он умел ненавязчиво прикасаться к понравившейся ему женщине, заглядывать в глаза, рассказывать в сотый раз одни и те же «откровения» про себя, но так, чтобы жертва поверила, что все это доверяется именно ей одной. Вся эта артиллерия и была пущена в ход для завоевания глупой разоткровенничавшейся Эллочки, а Эллочка об этом даже и не подозревала.
– Вы знаете последнюю сплетню? – Бубнов перешел на зловещий шепот. – Грядет передел собственности. Пока что предприятие формально в собственности трудового коллектива. Но, говорят, нашелся некий бизнесмен, желающий прибрать его к рукам.
– Я думала, его давно кто-то «прибрал к рукам». Ну, когда все все хапали что ни попадя.
– Тем не менее. Здесь хапать-то особо нечего – одни долги. Это-то и странно, что кому-то наш завод понадобился. Знаете, – Бубнов неожиданно придвинулся к Эллочке почти вплотную, – здесь не все так просто, как кажется... Не зря же Он хочет нас купить...
– Кто? – ахнула Эллочка.
– Окунев. – Профсоюзник шепнул в самое Эллочкино ушко фамилию известного в городе предпринимателя.
– Но зачем ему завод? – удивилась Эллочка. – У него же сеть продуктовых магазинов, турфирм, игровых центров. Он же ничего не понимает в производстве!
– То, что ему интересно, он понимает. Не беспокойтесь. А интересны ему только деньги.
– Так завод ведь еле-еле концы с концами сводит, никакой прибыли. Нечем поживиться.
– По документам – это так. Но ведь зарплату же пусть с опозданием, но платят. И банкротом завод не объявляют. Получается, Окуневу есть чем поживиться.
Эллочка с интересом смотрела на Бубнова. Не сердце ее екнуло, нет. У нее снова отчаянно защекотало под ложечкой и даже больше: все похолодело внутри. Впрочем, все тут же и прошло, как не было.
А вечером, когда она сидела в кабинете одна, в дверь постучали.
– Да-да, войдите, – отозвалась Эллочка.
В кабинет всунулся высокий молодой человек примерно Эллочкиного возраста, в длинном поношенном свитере и, как говорили в школе ее оболтусы, хайрастый.
– Я это... колонки принес, – пояснил он цель своего появления, не глядя на Эллочку, и тут же бросился их подсоединять к компьютеру.
– Вы – Данила? – сориентировалась Эллочка, про себя потирая руки от удовольствия разглядеть Маринкиного возлюбленного.
– Да, а вы – Элла Геннадьевна?
– Да просто Элла.
Данилка неожиданно развернулся от компьютера к Эллочке и, близоруко щурясь, попытался ее рассмотреть. Эллочка в ужасе покосилась в зеркало на свое отражение, но все было на месте. Да и к тому же Данилка был чужим мальчиком, а на чужое Эллочка старалась не покушаться. Хотя он ей и понравился.
Данилка снова залез в системный блок, а Эллочка, быстро припудрив носик, уселась в редакторское кресло и продолжала его разглядывать. Что-то в нем определенно было, но что – Эллочка уловить не могла, и ей стало очень любопытно.
