и ждали её приказа. Но раньше вечера ничего делать нельзя. Бродяги обычно начинали свою оргию около полуночи. Николя без стеснения, как в своём собственном доме, где никто ему не препятствует, спускался в погреб и наполнял графины из бочек. Жанне всегда было больно это видеть. Гастон, родом, как и она, из Франции, из провинции Шампань, где к вину относятся очень бережно, лелеял каждый сорт вина, разумеется, не для того, чтобы отбросы Лондона хлестали его по вечерам!
Получив зелье от Элизы, Жанна думала сначала отравить все бочки, но потом решила, что средство предназначено для объёма графина и в другом случае может не сработать. Дождавшись, когда лучший друг Николя, Марк, отправится в погреб, Жанна вышла в гостиную, где бродягам уже накрыли стол. Её повар Джон на этот раз постарался на славу. Центр стола украшал жареный гусь с яблоками в обрамлении румяных картофелин. Жареный поросёнок подставлял отблескам свечей свой румяный бок. Запечённая рыба, украшенная пучками зелени, радовала глаз. Сыры и колбасы могли удовлетворить вкус самого требовательного гурмана.
– Ты сегодня, как никогда, щедра, хозяйка! – заметил один из оборванцев, отрывая гусиную ногу. – Что случилось? У тебя праздник?
Графиня покачала головой.
– Я решила примириться с вами, – сказала она, и на её лице появилась та зловещая улыбка, которая так пугала Элизу. – Если уж нам суждено прожить вместе долгую и счастливую жизнь, зачем же ссориться? Наполняйте стаканы, дорогие гости! Вина хватит ещё на многие годы.
Её беспокойный взгляд искал Николя и не находил. Обычно он не пропускал церемонию распития спиртных напитков.
– Где же мой дорогой муженёк? – игриво спросила женщина. Марк посмотрел на неё и заморгал.
– Он выпил ещё с утра и завалился спать. Это хорошо, потому что Бабетта сегодня будет моей.
Грязной рукой, изрытой экземой, он потянулся к девушке, и та лишь довольно захихикала:
– Кто же тебе откажет, мой петушок?
– Ну что ж, раз нет Николя, позвольте мне сегодня поработать за него. – Жанна взяла графин с бургундским и незаметно вылила туда немного содержимого флакона. Нищие были увлечены едой и не заметили её движений.
– Вот это ты дело говоришь, – заметил один из них, самый безобразный, с чирьем на широком пористом носу. – Давай, хозяйка, угощай народ!
Он самый первый получил порцию вина и залпом выпил.
– Знатное винишко! Не мешало бы прибавить.
– Обойдёшься, Чирей, – его оттесняли другие, и графиня щедро одаривала всех. Когда кувшин опустел, его место занял другой. Жанне с ловкостью фокусника удавалось начинять вино снадобьем. Вскоре она угостила всех желающих.
– Сама что, не выпьешь с бедным людом? – угрожающе произнёс изрядно охмелевший Чирей. – Брезгуешь? Таких мы не уважаем.
– Да что ты, бог с тобой! – Графиня приказала Элизе подать её чашу пурпурного цвета с водой, которая в ней казалась вином. – Пью до дна за твоё здоровье, Чирей!
Она
