спохватилась Весна. – Пошли, Верочка, я тебе дам салата. Только тихо – папа спит.
Я пошла в комнату. Через какое-то время, пока девочка ела и умывалась, в дверь постучала Зоя, внесла раскладушку, начала застилать ее энергичными движениями.
Я внимательно следила за ней. Она была полной, с широкой спиной и массивными бедрами, икры ног похожи на перевернутые пивные бутылки, волосы густые и, видимо, жесткие, как проволока. От нее веяло силой и здоровьем.
Заметив мой взгляд, она обернулась:
– Лиля сказала, что вы сняли комнату на несколько дней…
Я устало кивнула.
День выдался слишком долгим, а впечатления от него – как два неподъемных чемодана, которые я никак не могла поставить на землю. Несмотря на это, они продолжали накапливаться.
Я смотрела на эту бойкую девицу и пыталась вспомнить: не с ней ли связана вся дальнейшая маленькая трагедия нашей семьи?
– Что вы на меня так смотрите? – спросила Зоя, поправляя простынь.
– У вас красивый цвет волос… – сказала я.
– Это хна! – радостно сообщила Зоя. – Иранская хна! Прекрасное средство, чтобы сделать волосы ярче.
– А вы часто здесь ночуете? – забросила удочку я.
– Часто. Я живу в пригороде, и, когда задерживаюсь, Лиля с Вадиком оставляют меня здесь. Они мне как родные.
«Еще посмотрим, – подумала я, – кто кому тут родня!»
– Ну вот, кажется, все, – сказала женщина, расправляя одеяло. – Вы уж извините за временное неудобство.
«О! Как я тебя скоро “извиню”, – мысленно усмехнулась я, – мало не покажется!» Но, несмотря на это, вежливо кивнула и пожелала доброй ночи. Зоя ушла, играя ягодицами.
Я залезла под одеяло и стала ждать Нику. Из ванной еле слышно звучал ее смех и плеск воды. Потом все стихло.
Скорее всего, это у меня просто отключился слух. Я уже ни на что не могла реагировать и закрыла глаза.
Уснула мгновенно. Даже не слышала, как легла Ника.
Но день (а точнее, уже ночь) на этом не закончился.
Это только кажется, что усталость вызывает крепкий сон. На самом деле мой сон длился не больше чем полчаса. Проснулась я так же легко, как и уснула.
Открыла глаза и уставилась взглядом в странные сплетения теней на потолке. Захотелось поднять руку, вытянуть палец и поводить им в воздухе, как карандашом, повторяя этот замысловатый узор. Стоило мне так подумать, как я увидела, что это уже делает девочка на раскладушке. Ее вытянутая вверх рука светилась, как фосфорная, а тоненький указательный пальчик выводил в воздухе сложные вензеля…
– Ника, – прошептала я, – почему ты не спишь?
– Я рисую, – также шепотом ответила девочка. – Видишь, мой палец светится?
– Это от лунного света, – сказала я. – Надо повесить на окно шторы.
– Не надо. Тогда узоры исчезнут.
– Но из-за этого света ты не спишь. А дети должны хорошо спать, ведь во сне они растут! – пояснила я.
