ему не удалось добиться, чтобы его пропустили. На пропускном пункте долго совещались, созванивались, и в итоге сообщили что никто сейчас его принять не может из-за загруженности.
«Приходите позже», – сказали ему обычную фразу номенклатурщика.
Никитин стал размышлять. В такую организацию нельзя переть напролом. Надо было искать обходные пути. И Никитин вспомнил: у первого помощника прокурора Дорогомиловского района был родственник, служивший в ГРУ. Константин Григорьевич достал телефон и стал искать в памяти нужный номер.
На этот раз все было проще. На проходной ему уже готов был разовый пропуск. Никитин прошел в нужный корпус, поднялся на нужный этаж и вошел в нужный кабинет.
– Здравствуйте, – сказал он, едва открыв обитую дерматином дверь.
– А. Старший следователь мосгоспрокуратуры Никитин? Очень приятно. Проходите.
Хозяин кабинета поднялся навстречу – одетый в строгий черный костюм, высокий, подтянутый, моложавый мужчина с легкой проседью в черных волосах. Лицо у него было волевое, приятное, как у киноартиста, играющего отважного разведчика. Подходя, Никитин даже опустил голову, чтобы скрыть усмешку от такого сравнения. Вообще-то, ему было не до смеха. Он ужасно струсил, растерялся.
Приблизившись, Никитин пожал протянутую руку хозяина кабинета, широкую и крепкую, с железной хваткой, а сам даже не попытался померяться с ним, и руку по время пожатия держал ладонью кверху, не замечая этого.
Зато хозяин кабинета заметил все.
– Садитесь, Константин Григорьевич, – радушно пригласил он, довольно улыбаясь. – Вы по какому вопросу?
– Я был на туристическом судне «Эсфирь», – начал Никитин, садясь на стул за длинный стол. – Помните, в начале октября, нас взяли в заложники террористы.
– Да, конечно, продолжайте.
– Я хочу рассказать вам про одного человека. Он проходил у меня по делу ОПГ Донского района, потом сбежал за границу и занимался торговлей оружия в странах Азии. Знает лидеров Аль-Каиды, лично знаком со многими из них.
– Фамилия?
– Коренев. Андрей.
– Это мне ни о чем не говорит.
– Его еще зовут Рутсон. Эндрю. Гражданин Силенда.
Хозяин кабинета только покачал головой. Никитин почувствовал, как гаснет, едва появившись, его интерес. И Никитин принялся лихорадочно вспоминать.
– Он рассказывал, что знает шейха и работает на него.
– Шейхов на Востоке много.
– Он породнился с самим Дадахоном.
– Это имя?
– Я не знаю. Андрей так называл его. Он мне просто рассказывал…
– Это все?
Все. Испугавшись одного этого слова, Никитин продолжил.
– В Израиле его знают, как Азади. Ахмед Азади.
– Ахмед Азади?
– Когда Израильские силовики узнали, что он – Азади, они
