и молча. Права оказалась Катька: пригодился парень.
Пике
Утро Норы Филипповны Трибуц началось с разнообразных звонков по телефону. Звонки подразделялись на ненужные, малоприятные, неприятные и возмутительные. Беспокоили какие-то риелторы, газовщики, рекламщики, бывшие коллеги по работе, волонтеры из собеса… А ближе к полудню совершенно непонятная женщина сообщила, что приехала из Белоруссии специально, чтобы повидаться.
– На каком основании? – поинтересовалась Нора Филипповна.
– Так я же объясняю…
– Вы-то объясняете, только я не поняла, что именно.
– Что я родственница…
– Чья? – уточнила строгим голосом Нора Филипповна.
Женщина глубоко вздохнула и начала рассказывать все сначала. Теперь Трибуц слушала ее внимательно и сосредоточенно. Из монолога телефонной собеседницы постепенно выяснялось, что та является ее дальней родней – правда, непонятно, с чьей стороны и почему из Белоруссии. Нора Филипповна, слава богу, была не в том возрасте и состоянии, чтобы забывать о своей родословной: она твердо знала, что бабушки-дедушки и родители, равно как и она сама, были коренными ленинградцами.
Она давно жила одна, но в том доме и в той квартире, которую когда-то получил ее дед Владимир Филиппович Трибуц, командующий Балтийским флотом. Дом № 190 на Московском проспекте предназначался для таких выдающихся военных, каким был дедушка-адмирал, и в народе прослыл «генеральским». К сожалению, история сделала такой неожиданный вираж, что к 1962-му году по лестничным площадкам стали сновать абсолютно незнакомые люди, которым государство улучшило жилищные условия в связи с расселением коммунальных квартир. Позднее, говорят, здесь жил даже какой-то известный рок-музыкант по фамилии Цой, но это только говорят, – подобное приключение прошло мимо Норы Филипповны стороной. Из теперешних жильцов она старалась ни с кем не общаться, ей вполне хватало людей своего круга. Эта, теперь уже небольшая, горстка людей помнила и то, что дом с башенкой – генеральский, и то, чьи они внуки и правнуки. Конечно, в такой ситуации присутствовала большая доля снобизма, но ведь до сих пор в библиотеках на полках стоят книги ее деда и отца, а в арсенале Балтийского флота числится противотанковая лодка «Адмирал Трибуц».
Извинившись, Нора Филипповна перенесла задушевный разговор с предполагаемой родственницей на вечер, а сама села с чашкой чая в гостиной и стала перелистывать оставшиеся от отца тетрадки. Поднапрягшись, она действительно нашла некую, весьма эфемерную связь с Белоруссией: дед родился черт его знает когда, в 1900 году, в Петербурге, но предки по его линии происходили из Минской губернии, Мозырский уезд, поселок Юревичи. Какая-то потусторонняя история! Кто там мог остаться, уму непостижимо! Прошла революция, три войны… И когда неясная тетка позвонила снова, Нора Филипповна назначила ей встречу на утро следующего дня.
Встать пришлось немного раньше, чем обычно, чтобы приготовить не обычный кофе с бутербродами, а что-то поприличней: все-таки в доме будет чужой человек. Двигалась внучка адмирала уже медлен
