невозможно в принципе. Намеренное лишение преступника справедливого наказания за совершённое им преступление является формой его сознательного поощрения. И люди, ответственные за это, становятся его сообщниками.
– Вот, значит, как Вы вопрос ставите?.. – задумалась обволакивающая меня неизвестность.
«Ты глянь, – ткнул я локтем своего внутреннего, – наша взяла, задумались».
А внутренний мне взял да не ответил.
«Ты чего? Эй! Ты где?» – забеспокоился я.
И снова в ответ тишина.
«Я что-то подумал не то? Или сделал не так? Извини, если что! Я не хотел! Ну ответь мне хоть что-нибудь. Ну пожалуйста!» – запаниковал я неожиданно живо к собственному своему потрясению.
И опять от него никакого ответа. А такого никогда ведь не было. Внутри меня похолодело.
Кто же будет теперь помогать нам с дочей – четвероклассницей – решать олимпиадные задачи с факториалами, которые она только в одиннадцатом классе будет проходить?
И кто будет мне изнутри подсказывать, в духе ли пришедшая с работы в половине двенадцатого ночи моя усталая половинка, и можно ли к ней приближаться без опаски быть покусанным из обоих её очаровательных зубок не куда попало, а именно туда, куда надо папе в лечебных целях. В поясничный отдел позвоночника, например.
– Опять ты, зануда?..
– ?
– Как всегда не вовремя.
– ?
– Снова барагозишь…
– ?
– Покоя не знаешь…
– ?
– Чего звал?
– ?
– Да ты, кто же ещё?
– ?
– Знаешь, сколько энергии мне будет стоить твоё воскрешение?
– ?
– Думаешь, у меня её так много, что некуда девать?
– …
– Молчишь…
– !..
– Надо же… а ты умеешь разговаривать с женщинами.
– …!… ?…
– Да помню, помню. Отец и муж. Ладно, вступлюсь за тебя. В этот раз. Но не рассчитывай на меня в твоих последующих проделках! Как пацан, суёшь свой стручок во все дыры… зачем к этим полез?
– А вот грубость Вам не к лицу. Ничего, кроме носа, я никуда не совал.
– К какому лицу?
– К Женскому.
– Женскому?
– Женственно мудрому. Умеющему понимать, любить, прощать.
– Убью. Прихлопну сейчас, как букашку. Ты моего лица-то и не видел, клоп.
– За что прихлопнешь?
– Растрогал.
– ?
– Знаешь, впервые за сколько тысячелетий ваших тщедушно земных во мне кто-то увидел женщину?
– Упс. Я не хотел тебя обидеть. Прости. Кстати, моего внутреннего тоже воскреси, пожалуйста.
– Что ты там раньше вякал про «Вы»?
– Мне
