господин Дженкс, вы же знаете, как они привыкли играть!
Я огляделся по сторонам – где же Дженни? Неужели пошла домой: в такой холод и одна?!
– Дженни!
Я на несколько шагов отошел от сборища болельщиков и отчаянно вертел головой в поисках девушки. И вдруг кто-то выскочил из кустов. Дженни! Она целиком закутала лицо шарфом, оставив только просвет для глаз.
– Слушай, Преппи, здесь чертовски холодно!
– Дженни! – Я был так рад ее видеть.
Настолько, что даже слегка чмокнул в лоб, не вполне понимая, что делаю.
– Я что, разрешила?
– Что разрешила?
– Я тебе разрешила себя целовать?
– Прости, я… увлекся…
– Зато я – нет!
Почти все разошлись. Мы остались одни. В темноте, на холоде, в такой поздний час. И тут я поцеловал ее снова. На этот раз уже не в лоб и уж точно не слегка – поцелуй длился восхитительно долго. Когда я отстранился, Дженни все еще держала меня за рукав.
– Что-то мне все это не нравится, – задумчиво произнесла она.
– Что не нравится?
– То, что мне это нравится!
Хотя у меня была машина, мы пошли пешком – Дженни хотела прогуляться. Всю дорогу она держала меня не за руку, а за рукав. Да, именно за рукав. Почему – я и сам не знаю. Но на пороге Бриггс Холла от поцелуев и церемонных пожеланий спокойной ночи я воздержался.
– Слушай, Джен, я, может быть, не буду звонить пару месяцев.
Она на секунду задумалась. Вернее, на несколько секунд. А потом вдруг спросила:
– С чего бы это?
– А может, позвоню сразу же, как только доберусь до телефона! – выпалил я и зашагал прочь.
До меня донесся ее злобный шепот: «Подонок!» Тогда я обернулся и крикнул с расстояния в пару метров:
– Вот видишь, Дженни, раз ты так любишь унижать других, теперь почувствуй себя на их месте!
Я бы все отдал, чтобы посмотреть на выражение ее лица в ту секунду, но оборачиваться не стал – из стратегических соображений.
Когда я вошел в свою комнату, Рэй Стрэттон, мой сосед, резался в покер с двумя парнями из футбольной команды.
– Хай, кабаны!
Ответом мне было одобрительное хрюканье.
– Как успехи, Олли? – спросил Рэй.
– Две шайбы: одна – с моей подачи, вторую забил сам!
– В ворота Кавильери?
– Не твое дело! – отрезал я.
– Кавильери – это еще кто? – встрепенулся один из громил-футболистов.
– Дженни Кавильери, – ответил ему Рэй. – Зануда-музыкантша.
– Знаем такую! – сообщил второй амбал. – Она ж фригидная!
Не обращая внимания на идиотские сентенции этих озабоченных грубиянов, я схватил телефон и понес его в свою комнату.
Стрэттон тем временем продолжал:
– Она на пианино
