этом в Книге Судей (6–8).
Тогда Господь за зло, чинимое уже в который раз Сынами Израилевыми, на семь лет отдал их Медиатянам для примерного наказания. Досталось этим Сынам на полную катушку. И вот когда Израильтяне «возопили к Господу», Он решил избавить их (тоже в очередной раз) от рабства, для чего и призван был один из них, Гедеон. Судя по тексту, хотя и послал Господь к Гедеону пророка (или Ангела?), беседа происходила, скорее всего, один на один между Богом и Гедеоном. Запросто, в очередной же, повторюсь, раз. Гедеону была показана сила Господа, для доказательства правоты Его слов, в виде небольшого чуда. Гедеон ошалел, но потом засомневался, а вдруг это фокусник, и попросил Бога ещё что-нибудь сотворить эдакое чудесное. За этим тоже дело не стало, тут же чудо и подтвердилось. Деваться было некуда, согласился Гедеон на условия Бога – стать застрельщиком в войне с Медиатянами.
Для этой войны набралось порядка тридцати тысяч воинов, а точнее, по списку, – тридцать две тысячи. Богу это не понравилось: «А что если эти проклятые Мной Сыны подумают, что они победили Медиатян числом, а не Моим умением?» Поэтому число воинов сократили до невозможного. Сначала две трети из них забраковали (по какому-то Своему Божественному усмотрению), а из остальных, порядка десяти тысяч, оставили только тех, кто смог напиться воды из какой-то лужи, не становясь на колени. Вот так! Таких умельцев оказалось всего триста человек. Враг, конечно, был разбит, победу израильтян над Израильтянами одержали Бог во главе с Гедеоном. Ох, нет, наоборот – Гедеон во главе с Богом. Не следует искажать эту правдивую историю.
Однако и здесь (опять же, простите, в очередной раз) Бог глубоко просчитался, хотя и знал, вероятно, исходя из известных свойств Его мельчайших частиц, чем дело кончится. Но это был, просчёт, конечно, Его необъяснимый промысел. А просчитался Он в том, что Гедеон и победители снова, тут же, не сходя с того самого места, отвратили от Него свои лица, снова стали язычниками. Всем большой привет и масса наилучших пожеланий! Чечётка с притопами и прихлопами.
Какая-то безысходность чудес, ничего не дающих, да и никак не подчёркивающих величие Бога, скорее – наоборот. О чём же Ты думал, когда творил это, когда пресмыкался перед каким-то ничтожным Твоим рабом, Гедеоном, доказывая ему Свою силу испрашиваемыми им чудесами, что Ты сильнее его, можешь сделать невероятное? Нет, значит, в чудесах-то Твоих силы! Одно чудо бесполезнее другого.
Почему Богом и церковью осуждается в человеке неверие в чудеса? Почему для того, чтобы человек поверил, ему необходимо организовать что-то необъяснимое и нормально не воспринимаемое? Казалось бы, достаточно воскресить умершего Лазаря или накормить пять тысяч человек (имеется в виду – мужчин, конечно) пятью хлебами, чтобы обеспечить веру в Себя, родного. Но пять тысяч наелись, а сотни тысяч голодными остались. Как же они этому могут поверить? Не видели они этого сами, и дети их голодными оставались. Не только сытый голодного не разумеет, а и наоборот. Для остальных-то – враки всё это. Они знают, как хлеб достаётся. Да сейчас и представить себе
