в углу одной комнаты, тогда как в другой, где довольно оживленный танцпол, музыка главенствует над разговором и настаивает на том, чтобы ее слышали. Словно эпизод какого-то фильма, хотя неясно, какого он времени и какой длины у дам платья. Пока что в воздухе чувствуется некоторый оттенок неловкости, который, Закери знает это по опыту пребывания на свадьбах, где большая часть гостей между собой незнакома, растает со временем и по мере потребления алкоголя.
Но в остальном действо совсем не похоже на то, с чем он когда-либо сталкивался. Бар, расположенный за бальным залом, весь залит голубым светом. Узнаваемых с первого взгляда костюмов на литературные темы не так уж много, но, конечно, встречаются алые буквы (Натаниэль Готорн), классические феи с крылышками и Эдгар Аллан По с чучелом ворона на плече. Словно сошедшая с книжной картинки Дэйзи Бьюкенен попивает мартини в баре. У дамы в маленьком черном платье на чулках пропечатаны строчки из Эмили Дикинсон. У мужчины в костюме на плечо накинуто полотенце. Несколько персонажей легко укладываются в романы Остен и Диккенса.
Некто в углу наряжен весьма узнаваемым писателем – или же, догадывается Закери, приглядевшись, он и есть тот самый писатель собственной персоной, и до Закери доходит, что, как ни удивительно, некоторые из тех, кто написал книги, стоящие у него на полке, суть живые люди, и они ходят на балы.
Больше всех ему понравился костюм дамы в длинном белом платье и простой золотой короне, отгадку которому он не мог распознать, пока дама не повернулась к нему спиной, и тогда на ниспадающих складках обнаружилась пара заостренных ушей, свисающих с капюшона, и хвост, тянущийся вместе с треном. Вспомнилась любимая в детстве книжка Мориса Сендака и то, как он сам наряжался Максом из “Там, где живут чудовища”, когда ему было пять, хотя по элегантности его костюм до этого никак не дотягивал.
Закери посматривает, нет ли на ком золотых ожерелий, но ни одного с пчелами, ключами или мечами нет. Единственный ключ, попавшийся ему на глаза, приделан так, словно вот-вот исчезнет у хозяина за воротом на затылке, но этот ключ он расшифровывает как тонкий намек на один комикс.
Жаль, что люди, с которыми полезно бы поговорить, не подсвечиваются и над их головами не реет стрелка-индикатор или варианты диалога, из которых можно выбирать, какой тебе нужен. Закери совсем не всегда хочет, чтобы настоящая жизнь походила на видеоигры, но в некоторых случаях это было бы очень удобно. Поди туда. Поговори вон с тем человеком. Считай, что двигаешься вперед, даже если понятия не имеешь, что именно тщишься сделать.
Все время отвлекают детали, когда следует сосредоточиться на украшениях. В баре он заказывает литературный коктейль под названием “Утопленница Офелия”, в составе джин, лимон и сироп фенхеля, подается с веточкой розмарина и салфеткой, на которой соответствующая цитата из “Гамлета”. Другие прихлебывают дайкири а-ля Хемингуэй и веспер-мартини по методу Бонда: и тот, и другой коктейли украшены извилистой завитушкой лимона. Вокруг ножек узких бокалов с игристым вьются ленточки с надписью “Выпей
