style="font-size:15px;"> – Если бы не роботсмэны, никто бы и не вспомнил о том богатом и пустом, в пустыне без следа давно исчезнувших времён.
– Ничто не исчезает, поскольку в памяти хранится и живёт.
Корэф захотел у девушки остаться. Она его не выгоняла. Как будто даже нравился он ей. Он вспомнил, что сегодня он не в форме. Риннэ заставила сменить настройки, чтобы с другими роботсвумэн не было сближений. Он быстро в настройках виртуально покопался, но сделать ничего не смог. На корректуру он вчера надел заглушку с кодом. Не время было возиться с тем теперь. Надо же что-то Анжи отвечать.
У Анжи в кресле он подзарядился и стал активней и бодрее. Ведь завтра снова был рабочий день. Всем нужно отдохнуть, и Корэф отправился домой на отдых. На улице пустынно, тишина, ничто не двигалось. Решил без беспилотника домой добраться. Сперва пошёл, не торопясь. Потом прибавил шаг. А после побежал уверенно, привычным темпом. Уснувший город ночью без огней во тьме его не замечал. Но, впрочем, эхом от домов в ответ подошвам отвечал. Здесь жили только роботсмэны. Они в вечернем освещении не нуждались. Лишь звёзды, что рассыпаны над ним на чёрном своде неба, указывали направление. И навигатор внутренний до сантиметра точен. Под бегуном, под быстрыми ногами бежит Земля в обратном направлении, плывёт в безмолвии над бездной, в пустоте, где нет ни холода и ни тепла. Короткий след своего уюта в полёте оставляет, но он мгновенно исчезает, не согревая ничего. След тот энтропией называют. За триста лет в лице планеты что-то изменилось. Почти не светится ночная половина, сиявшая когда-то полушарием искристым от освещений городов и стран огнями зданий в ожерельи фонарей. Всё это было создано людьми, уютным было домом для людей, наказанных изгнанием за ошибки. Земля как мать, людей родив, их как птенцов собою согревала. Созрели, стали на крыло и разлетелись, как и не бывало. Теперь бежит по ней хозяин роботсмэн. Беречь приставлен, но не знает он зачем.
На следующий день Корэф отработал как обычно. После работы отправился бегом по привычному маршруту в сторону своего дома. Вчерашнее знакомство не выходило у него из головы.
«Анжи», – повторялось эхом в его квантовом мозге навязчивым призывом. Её лицо всплывало в памяти и исчезало произвольно, что он не мог перед глазами удержать. В нём оживали все её движения, движения пальцев, головы, лица, движения губ, поднятие век, как шор с иллюминаторов, смотрящих в небо голубое. А чистый голос с чистотой произношения?! Как она умно обо всём его спросила! Нет, это ерунда! Он вспомнил о своих прикосновениях к её нетронутой никем груди. Он не припомнит подобных ощущений. И не припомнит осязания щеки. Возникли в нём фантазии мужские о том, как Анжи выглядит раздетой, как он её всю трогает руками, как он целует всю её… От возбуждения ума и чувств стал Корэф не туда бежать. Он не воспринял предупреждение навигатора. Он не заметил, как оказался слишком далеко. Он не узнал своих кварталов и остановился. Вечерело. Перенастроил навигатор, и в нём отразились адреса для выбора. Первым в списке
