Да и сын у нее – ничего. Опять же, как и в случае с той девчонкой, вне зоны действия сети и моего обзора. Прекрасный парень! Старше ее и почти что ровесник – мне.
Что так, что этак…
Слова уложили на лопатки – похлеще стопки белой. Словесный апперкот! Даже мужья этих подруг – обернулись и воззрились, в непонимании, на меня. Добрый вечер! Я наконец-то привлекла ваше внимание? Я рада! А вы…? Да будто мне и дело есть!
– Что, прости?
И голос, кажись, пропал. Эффект достигнут! Я добилась! Пора расшифровать – попроще. Для эрудитов и сугубо понимающих. Для интеллектуалам – сейчас, здесь и всегда.
– Я как-то неправильно выразилась? Не по-русски?! Я не собираюсь рожать! – повторяю дотошно и дословно, выделяя и разделяя, каждое слово. Подавая их – отдельно. – По крайней мере – не сейчас. Может… Лет так – через двадцать, – прибавляю в уме – к имеющимся своим семнадцати. Кривлюсь. Можно и еще взять. И еще накинуть. – Двадцать пять! А вообще – я хочу ребенка из детдома! Где-то… Лет пяти! Не хочу подобного отродья, – указываю головой. Не рукой и не пальцем! Конечно, я же – такая вежливая. Прямо – пай-девочка. Девочка-девочка. Ага. Припевочка! И Choco Pie! Нарисовалась – не сотрешь! На мальчика – в руках Анны.
Забавно, я даже в мыслях – ее по имени называю! Когда же она стала, для меня, не матерью, а просто: Аннабель? Когда стала: Анной и Аней, тетей Аней?! И не припомнишь же!
А что у пьяного на уме… Глядишь – скоро будет и на языке! Демоны же – по мыслям, а ангелы – по словам. Перейму у них это. Тем более, что светлячки – куда более приближены к челяди. А тут – они все, как на подбор. И я – как тьма из тьмы. И дядька Черномор! И смешно и плакать хочется…
Компания пребывала в шоке от моих слов. Я же была спокойна, как удав. Впервые! Помнится… А! Ну, Аннабель мне и сказала! Она мне и говорила о том, что я: слишком много стала говорить! Но разве это – плохо? Даже, если я и отхвачу… А что – и скорее всего! Разъяренный и мечущий молнии в меня. Громыхая, при этом, голосом. Взгляд Анны. Не предвещал ничего хорошего. Я буду точно знать, что получила – за дело. И что свою позицию – я отстояла! А не трусливо убежала, поджав хвост. Да, Ань! Я теперь – не прячу глазки в пол от проступка. Не прячу их и от грязного слова, сказанного при тебе и тебе. Я теперь – другая! Я теперь – гуляю! Как меня занесло-то! Другая! Да! Иная! Пора бы уже и привыкнуть!
Каким-то образом ощутив, что говорят о нем, ребенок зашевелился. Завошкался и как-то тихо заныл. Даже – завыл. Надеюсь, во сне тебя волки грызут. Да и вовсе – загрызли! Загрызли и сгрызли! Будешь знать – как семейное счастье воровать. Плохая?! Да, не спорю! Эгоистичная и лицемерная? Самолюбивая и самовлюбленная?! Дайте две. А там – и четыре! Да! Это все – да! Но лишь потому, что: не хочу делить Аннабель с кем попало! Какого черта он, вообще, к ней спать улегся?! Есть еще, как минимум, два теплых места. Пусть к ним идет! На их счет – претензий нет.
Их, правда, так удивляют мои слова? Неужели они считали, что дни, плавно перетекающие в недели, а там месяцы, годы,
