отозвалась Шарлотта. – Обещаю, позже все тебе расскажу.
Она бросила взгляд на список подозреваемых, на имя в самом его конце. Август Мориарти.
– Все расскажу, Ватсон. Но не сейчас.
– Это чертовски несправедливо, – пожаловался я.
– Ты прав. – Холмс улыбнулась. – Можем продолжить разговор ночью, за покером. Там я буду в своем обычном виде.
– Никто не придет. Все считают нас убийцами.
– Как раз поэтому придут все, – поправила она.
– Считай, что тебе повезет, если хотя бы я буду.
– Мне повезет, – коротко ответила она.
– Ладно, – сказал я, вскинув руки. Она снова победила: шах и мат.
Пять шагов до двери – и Холмс больше не Холмс.
Кокетливо помахав рукой, Хэйли сказала: «Покааа, Джейми».
И вот я один, и всех занятий у меня – подмести осколки разбитой мензурки с пола.
То ли дело было в нашей сомнительной славе, то ли в предвкушении встречи выпускников – я так и не понял, но Холмс была права насчет людей. Когда я пришел в Стивенсон в полдвенадцатого, кухня в подвале была забита битком. Какие-то первокурсники организовали параллельную игру на пять карт в общей зоне, и мне пришлось протискиваться мимо группы хихикающих девчонок, чтобы пробраться внутрь. Вместо того чтобы замолкнуть при моем появлении, как это делали остальные, они захихикали еще громче. Стиснув зубы, я наконец добрался до карточного стола в самом конце.
Холмс нигде не было видно: балом правила Лена в каком-то невообразимом цилиндре. Я видел ее много раз, хотя особого внимания никогда не обращал. Красива, тут не поспоришь. Том был готов петь ей дифирамбы каждый вечер: длинные прямые волосы, чернильно-черные глаза, смуглая кожа. Она слегка раскраснелась от волнения (и, вероятно, от водки). Рядом возвышалась аккуратная пирамида из фишек. Завидев меня, Лена помахала мне рукой.
Рядом с ней был не Том, а какой-то незнакомый парень, который явно не обрадовался мне.
– Привет, убийца, – прошипел он. Я пропустил это мимо ушей.
– Привет, Джейми, – сказала Лена, тоже не обращая на него внимания. – Хочешь сыграть? Стулья закончились, но я могу включить тебя в игру, если ты согласен постоять.
– Может занять мое место. Хочу еще выпить. – Девушка с другой стороны от Лены – кажется, ее звали Мариэлла – с трудом поднялась на ноги и, покачиваясь, направилась к стойке, где стояли бутылки с этикеткой «Водка» и сомнительного вида ананасовый сок. Первокурсница, пригласившая меня на бал, выступала в роли бармена. От ее взгляда я тоже старался уклониться. Был ли здесь вообще кто-то, кого я не избегаю?
– Хорошо, что Мариэлла ушла, – сказала мне Лена заговорщицким тоном. – У нее улов баксов на пятьдесят. Ну, был у нее, теперь у меня. Упс.
Если Мариэлла была такой же, как остальные студенты в Шеррингфорде, пропажи этих денег она даже не заметит. Я же подумал о последних
