жены, поелику та его раба, так и опекун сей твари отвечает за преступление против Сары Флоскли.
Речь практически свелась к монологу, изобилующему осуждением и оскорблениями, и служила лишь для судебного протокола в качестве резона казни братьев.
Судья оглядел забитую народом залу. Денек намечается хлопотный, выслушать предстоит больше дюжины дел, а после избавления сего городишки от его лиходеев еще ехать в следующее графство.
– Кто-нибудь выскажется в пользу обвиняемого?
Вперед выступил сэр Гилберт.
– Я сэр Гилберт Киллбер, а они свободные люди из села Седли, каковое лежит в пределах имения милорда Ральфа Марлдона. Мне велено уведомить настоящий суд, что означенные являются ценными для его светлости людьми и он не желает видеть, как их карают на основании показаний такого дерьма, как Дрейман.
Судью можно было подкупить или запугать, но лорд Марлдон здесь не властен, чтобы прибегнуть к угрозам, а сэр Гилберт, как всем известно, рыцарь бедный и сохраняет свое положение лишь благодаря верности и воинскому искусству.
– Нет свидетельств в пользу того, что сия тварь непричастна, – заявил судья, зная, что шериф притязал на мзду и получил от ворот поворот, так что нечего уповать на более крупную сумму, которую он запросит за закрытие дела. Подкуп и вымогательства для отправляющих общее право – дело заурядное. Кого ни возьми – судью, бейлифа[2] или тюремщика, – деньги могут спасти жизнь на любом этапе правосудия. Так ли уж редко шериф понуждал приговоренного оговорить врагов самого шерифа, чтобы потом вытянуть у них денежки за спасение их жизней? Сэр Гилберт явился исключительно ради того, чтобы отношение лорда Марлдона к его собственным арендаторам выглядело более благожелательным. Средств на избавление шей заключенных от веревки он не выделил.
– Есть ли справедливое основание для того, чтобы их не повесили? – осведомился судья у сэра Гилберта.
– Вам ведомо о прокламации, предписывающей всякому человеку, владеющему акром или более, зарабатывающему более пяти фунтов в год, обеспечить лучника для кампании, замышляемой королем? – Сэр Гилберт поглядел на Блэкстоуна, вскинувшего голову и уставившегося на рыцаря. Он услыхал об этом впервые. Городской глашатай деревни и села не навещает, и любая письменная прокламация останется нечитанной, коли только ее не растолкует сельский клирик, а священник из Седли отправился на паломничество к папе в Авиньон и, должно быть, сбился с пути у ближайшего борделя в Кале. Неужто сэр Гилберт пускает эту прокламацию в ход как средство их спасения?
– Они свободные люди. Они не присягали на верность его светлости, но милорду нужны латники и лучники, дабы откликнуться на королевскую грамоту, скликающую армию. Томас Блэкстоун – прошедший ученичество каменщик, зарабатывающий пять шиллингов в год. Сие, вкупе с шерстью и урожаями, приносит ему требуемую сумму. Его долг ясен. Его жизнь нужна королю, – заключил сэр Гилберт.
Заместитель шерифа.
