Я правильно говорю, Тата?
Тата молчала.
– Ну вот! Молчание – знак согласия!
– Мне плевать на ваши куцые мыслишки, – в голосе Маш неожиданно послышалось отчаяние. – Не знаю, кто из вас затеял грязную игру. Кто-то один или это плод коллективного разума. Но только вы меня отсюда не выкурите. Посмотрим еще, чья возьмет!
Трясущимися руками Маш плеснула себе в бокал коньяка и залпом выпила. А до сих пор молчавший Миш подошел к сестре и осторожно обнял ее за плечи:
– Успокойся, милая. Не стоит…
– Я совершенно спокойна. И ни на какую провокацию не поддамся, не переживай.
– А что случилось-то? – насторожился Шило.
– Принеси эту мерзость, Миккель.
– Может быть, не стоит?
– Принеси!..
Миш отсутствовал не дольше нескольких минут, и все это время в гостиной царила напряженная тишина. А когда он вернулся и бросил на стол кусок легкой прозрачной ткани, тишина и вовсе стала гробовой. Первым ее нарушил Шило.
– Что это? – спросил он.
– Это я нашла у себя под подушкой вчера вечером. Можешь рассмотреть его поближе.
– А что его рассматривать? Обыкновенный платок.
– Я тоже так подумала поначалу. Обыкновенный платок. Не новый. Кому пришло в голову засунуть его мне в кровать? Присмотрись. Ничего не замечаешь?
– Ну… – озадаченный Шило повертел платок в руках. – Здесь какие-то пятна.
– Какие-то? Ты же мент, Шило. Соображай быстрее. Даже я сообразила.
– Кровь?
– Бинго! – Маш нервно хихикнула. – А теперь признавайтесь, дети, кто из вас решил подшутить над старушкой Машильдой?
И снова в гостиной воцарилось молчание. Лишь платок кочевал из рук в руки. После Шила настала очередь Ростика: он расправил платок, и теперь все присутствующие увидели пятна на ткани – бурые, бесформенные, громоздящиеся друг на друга. Полина не могла отвести взгляда – не от пятен, от самого платка. Она сразу же узнала его. Она узнала бы его из тысячи других: это был платок Асты. Тот самый, в котором ее впервые увидел москвич Егор. Потерянный у кромки пляжа и тут же счастливо найденный, он стал прологом к недолгому роману русалки-оборотня и парня с кассетником. И вряд ли Маш забыла об этом. Но даже если забыла, если заставила себя забыть, – кто-то напомнил ей об этом. Не тот ли человек, что подбросил Тате альбом с фотографиями, а Полине – жестянку с дохлой стрекозой?
– Если уж на то пошло, – неожиданно вмешался Никита. – Я тоже получил подарок.
– И я, – поддержал его Ростик.
– И я, – отозвалась Аля. – Вчера вечером. Надеюсь, он не от зубной феи.
– Что же вам всучили? – спросила Маш.
Ростик сунул руку в карман и вытащил на свет божий крохотную, искусно сплетенную из соломы фигурку какого-то животного, скорее всего – собаки. Одно ухо у соломенного пса было приподнято, а хвост завивался кольцом. Все с видимым
