– законного и властного государя соседнего Могулистана.
– За всей этой смутой стоит проклятый Туглук-Тимур! – однажды услышали они с Хусейном грозный рык эмира Казагана, который говорил со своими полководцами. – Клянусь Всевышним, он не успокоится, пока я стою у власти. Что ему нужно? Весь улус Чагатая? Не бывать этому! – рычал эмир Казаган. – Если бы Могулистан был подобен Мавераннахру, в нем были бы города, куда можно пойти с мечом и которые можно взять силой, но это – страна степей. И они бескрайни! Мы были бы бессильны на этих равнинах, решись нанести удар по нашим проклятым соседям, не знающим ни домов, ни истинного Бога.
Тут он был прав – многие могулы оставались язычниками. Приходилось воевать только с непокорными эмирами своей страны. И два молодых воина, лучшие из лучших, эмир Хусейн и Тимур-бек, воевали с ними. Хусейн – за свой будущий трон государя, Тимур – за первое место быть при нем. Как же многому научился Тимур у эмира Казагана, слушая и выполняя его приказы! О лучшем наставнике нельзя было и мечтать.
Когда им исполнилось по девятнадцать лет, однажды во дворце Балха молодой эмир Хусейн сказал Тимуру:
– Я приготовил тебе дорогой подарок, мой друг.
– Золотой халат из Персии?
– Нет.
– Меч из Дамаска?
– Еще лучше.
– Прекрасную гурию? – пошутил Тимур.
– Да нет же! Еще лучше! Какой ты недогадливый!
– Что может быть лучше золотого халата из Персии, меча из Дамаска и прекрасной гурии?
– Войди в эту залу – и увидишь. Во время одной из битв я тебе сказал, что это может случиться. Просто ты забыл. Но этот подарок сам попросился к своему хозяину! – лукаво улыбнулся Хусейн.
– А что, бывает такое?
– Еще как бывает, Тимур! – рассмеялся Хусейн и открыл перед товарищем двери. – Да входи же ты!
Тимур вошел. На подушках сидела прекрасная девушка – это можно было понять по одним только черным глазам серны. Лицо ее было закрыто покрывалом.
Что-то словно укололо Тимура. Ранило по-особенному. Он знал эти глаза!
– Кто она? – спросил Тимур.
– Твоя невеста, – очень просто ответил Хусейн.
– Клянусь Аллахом, это смелое заявление, – сказал Тимур.
– Открой лицо, милая, – приказал девушке Хусейн.
Та молча откинула покрывало. Сердце Тимура затрепетало – перед ним сидела и улыбалась ему Ульджай Туркан.
– Я… не могу ошибиться? – пробормотал Тимур.
– И мой дед, и мой отец, и я посчитали, что никто другой не достоин руки моей прекрасной сестры так, как ты, Тимур.
– А сама невеста, – проговорил Тимур, – она считает так же?
– Я же сказал, этот подарок сам попросился к хозяину. Но спроси ее…
Тимур не смел задать этот вопрос. Ульджай Туркан
