наконец, я добежал до лужайки, то худшие мои опасения подтвердились. Нигде не было видно и следа Машины. Я похолодел от ужаса, увидев пустое место посреди темной чащи кустарников. Я быстро обежал его, как будто полагал, что она могла быть спрятана в углу, и затем сразу остановился, с отчаянием схватив себя за волосы…
Надо мною возвышался Сфинкс на своем бронзовом пьедестале – белый, сияющий, словно изрытый проказой и залитый лунным светом. Казалось, что он смеется над моим отчаянием!..
Я мог бы утешиться мыслью, что эти маленькие люди спрятали для меня Машину под каким-нибудь навесом. Но я был слишком уверен в их физической и умственной несостоятельности. Меня ужасало вмешательство какой-то неожиданной, неведомой мне силы, похитившей мое изобретение. Однако в одном я был уверен: если какой-нибудь другой век не произвел такой же машины, то моя Машина не могла отправиться путешествовать во времени без меня. Способ прикрепления рычагов – я покажу вам потом, в чем он заключается, – не допускал возможности воспользоваться ею, когда рычаги были сняты. Следовательно, Машина могла двигаться только в пространстве. Следовательно, она была унесена и спрятана. Но где же она могла быть?
Мне кажется, со мною случился приступ бешенства. Я помню, что я неистово бегал взад и вперед в кустах, освещенных луной, вокруг Сфинкса и спугнул какое-то белое животное, которое в полутьме я принял за маленькую лань. Помню также, как позднее, ночью, я колотил кулаками по кустам, пока мои руки не были исцарапаны сломанными ветками и окровавлены. Наконец, рыдая и задыхаясь от ярости и отчаяния, я побрел к большому каменному зданию. Огромная зала была темна, безмолвна и пустынна. Я поскользнулся на неровном полу и упал на один из малахитовых столов, чуть не сломав себе ногу. Тогда я зажег спичку и пошел дальше мимо пыльных занавесей, о которых я уже вам говорил.
Там я нашел вторую залу, устланную подушками, на которых спали маленькие люди. Нет никакого сомнения, что мое вторичное появление показалось им очень странным, так как я вынырнул прямо из мрака, среди ночной тишины, которую прервал произведенный мною шум, треск и огонь моей спички. О спичках давно уже позабыли тогда!
– Где моя Машина времени? – закричал я, точно рассерженный ребенок, стаскивая их с подушек и встряхивая.
Вероятно, я им показался очень странным, некоторые смеялись, но большинство имело испуганный вид. Когда они собрались вокруг меня, то мне вдруг пришло в голову, что я делаю самую безрассудную вещь, какую только мог сделать при данных обстоятельствах, стараясь пробудить у них чувство страха. Я думал, судя по их поведению днем, что это чувство было ими уже совершенно позабыто.
Тогда я столь же внезапно швырнул спичку и бросился вон, столкнув по пути кого-то, попавшегося мне на дороге. Пробравшись ощупью по большой обеденной зале, я вышел наружу, где все было залито лунным светом. Я слышал крики ужаса, спотыкающийся топот маленьких ножек, бегающих то туда, то сюда. Но я не помню всего, что я делал, в то время как луна освещала землю. Я думаю, что именно неожиданность моей потери приводила меня в
