он. – Я хочу встретиться с ней рядом, в соседнем доме.
А когда я сказала ему, что ты близкий друг Тома, он как-то сразу сник и стал охладевать ко всей этой затее. Он не очень хорошо знает, кто такой Том, хотя и говорит, что читает чикагскую газету уже много лет подряд только ради надежды встретить там имя Дэйзи.
Уже стемнело, и когда мы нырнули под маленький мостик, я обхватил рукой золотистые плечи Джордан, прижал ее к себе и предложил вместе пообедать. Вдруг мысли о Дэйзи и Гэтсби как-то сами собой улетучились из моей головы, и я не мог думать ни о чем другом, как только об этой чистой, сильной, ограниченной личности, натянувшей на себя маску тотального скептика, которая сидела, самодовольно откинувшись назад, как раз в обхвате моей руки. В ушах моих начала стучать будто молотом с каким-то пьянящим возбуждением одна и та же фраза: «В мире есть только те, за кем гоняются, те, кто гоняется, а также вечно занятые и вечно уставшие».
– У Дэйзи тоже должна быть какая-то искра в жизни, – прошептала мне Джордан.
– Она хочет увидеть Гэтсби?
– Она не должна знать об этом. Гэтсби не хочет, чтобы она знала. Твоя роль в этом деле – просто пригласить ее на чай.
Мы выехали из-под шатра темных деревьев парка, проехали вдоль фасада домов Пятьдесят девятой улицы, из которых лились лучи бледного света, слабо освещая парк. В отличие от Гэтсби и Тома Бьюкенена, у меня не было девушки, чьи бестелесные черты плывут вдоль темных карнизов и ослепляющих дорожных знаков, поэтому я крепко прижал к себе девушку рядом со мной. На ее бледных, презрительных губах отобразилась улыбка, и я прижал ее к себе еще ближе, на этот раз к своему лицу.
ГЛАВА 5
Когда я приехал в Уэст-Эгг тем вечером, в какое-то мгновение я даже почувствовал страх, подумав, что мой дом горит. Было два часа ночи, а весь угол полуострова пылал ярким светом, который плясал нереальными тенями на кустарнике и отсвечивал тонкими длинными отблесками от проволочных ограждений дороги. Повернув за угол, я увидел, что сияние шло от дома Гэтсби, во всех окнах которого, от башни до подвала, горел яркий свет.
Поначалу я подумал, что это очередная вечеринка в самом своем разгаре, переросшая в игру в прятки или «сардины в бочке», в жертву которой был отдан весь дом. Однако из дома не доносилось ни звука. Только ветер колыхал проволоку и деревья, которые то закрывали льющийся из окон дома свет, то вновь открывали его, создавая впечатление, будто дом моргает своими окнами во тьму. Когда шум доставившего меня такси умолк, я увидел Гэтсби, идущего ко мне по своему газону.
– Твой дом выглядит так, будто в нем проходит международная ярмарка, – сказал я.
– Правда? – Он обернулся и посмотрел в его сторону рассеянно. – Я заглядывал в несколько комнат. Поехали со мной на Кони-Айленд, старик. На моей машине.
– Уже очень поздно.
– А если нам пойти окунуться в бассейне? Я ни разу там не был за все лето.
– Мне пора спать.
– Ладно.
Он
