Что уточнить, чего уточнить, меня даже не волновало.
Мне нужно было домой. Там суп не сварен, дети ждут.
А утром следующего дня я уже вышла из кабинета заведующего. На ватных ногах. С направлением в отделение онкологии «для уточнения диагноза».
Я не помню, как дошла до машины, помню себя только в тот момент, когда кричала, плакала и била руками руль. Я выла от боли и от страха.
Мне 33 и у меня подозревают рак
Я надеюсь, вы никогда не были в онкологических больницах. Поэтому чуть расскажу.
Я не видела более тяжёлого эмоционально места. Много людей. Очень много людей. И при этом тишина.
Я стояла в бесконечных очередях и смотрела в лица. Глаза пациентов, глаза их родственников…
Там перемешалось всё: боль, страх, отчаяние и надежда. Вся больница будто пропитана этой смесью.
Я стояла и думала – какой тонкий лёд между «ты живёшь» и «не живёшь». Ты здоров и ты болеешь. Ты счастлив или нет.
Именно там я приняла решение жить. Именно в тех стенах, я много размышляла о том, почему я здесь. И теперь вопрос: «Что я делаю не так?» звучал в моей голове с другим контекстом…
На тот момент я не знала ответа.
***
Через неделю у меня взяли пункцию.
Опухоль оказалась доброкачественной.
Но моя жизнь уже не могла быть прежней.
Я нашла психолога. Не просто психолога, а человека, который со мной был на связи день и ночь. Я работала с ней три месяца, каждый день. Каждый день я себя вытаскивала, выписывала на листы чувства, мысли, отслеживала состояния… Мы много говорили. Не о детях. А обо мне.
Я увидела, что в погоне за тем, чтобы было хорошо другим, я совсем потеряла себя.
Я не знаю, чего хочу, зато точно знаю, чего хотят те, кто рядом.
Я точно хочу, чтобы дома было чисто, уютно и вкусно. А еще я хочу быть хорошей мамой и женой. А еще я хочу быть счастливой.
Я делаю всё, что «хочу». Разве нет?
Мне потребовалось около года, чтобы отделить «хочу» от «надо» и реальность от самообмана.
И тогда я увидела, что меня могут любить просто так.
И что, оказывается, я умею любить, не жертвуя собой. А еще я увидела, что мой диплом психолога зря пылится. И что моя страсть к психологии вполне может стать моей профессией.
Опухоль мне прооперировали только через полтора года после того, как нашли
В тот день, когда я ложилась в больницу, благодарность переполняла меня.
Да, я опять плакала. Только это были другие слёзы.
Я прошла огромный путь.
И да, мои дети всё также дерутся, потом обнимаются, потом играют, потом опять дерутся. Они обожают друг друга. А я всё также сильно люблю их. У меня есть время на себя, на работу, на учёбу.
И семья всё так же моя главная ценность.
Только теперь у меня есть я.
