попробовать всë: мясо, рыбу, теплый хлеб и фрукты.
Наконец рабыня вернулась с большим кувшином и кубком.
Она сложила руки на животе, привычно опустив взгляд в пол:
– Ты хотел о чём-то меня спросить?
– О многом! – воскликнул островитянин. – Присядь.
– Сегодня ещё полно дел, некогда рассиживаться.
– Как твоё имя?
– Йина.
– Я – Нереус из Лихта.
– Знаю. Ты будешь сопровождать молодого хозяина во время его учёбы в столице.
– Да. Меня привезли сегодня утром. А ты давно в этом доме?
– С рождения.
– В моих краях нет рабов, а здесь их не счесть.
– Почему не счесть? – улыбнулась Йина. – В доме – двадцать три. Всего на вилле – триста пятьдесят семь.
– Ты владеешь высоким счётом? – изумился Нереус. – Я только недавно его освоил.
– Молодой госпоже было скучно познавать науки в одиночестве. Она брала меня с собой на занятия.
– Молодой госпоже?
– Тебе не сказали? У господина Мэйо есть младшая сестра Виола. Она готовится к замужеству и потому не выходит в свет.
– Я не знал… – смутился Нереус. – Прости за навязчивость, могу я спросить о молодом господине?
– Он, – Йина смело посмотрела в глаза геллийца, – бесконечно добрый, мудрый и справедливый.
– Как это понимать?
– Ты очень скоро почувствуешь.
– Он ведёт себя странно.
– Наверно, хочет подружиться с тобой.
– Глупая шутка, – нахмурился Нереус.
– Я говорю серьезно.
– Мой наставник твердил, что раб для хозяина значит не больше, чем грязь под ногтями. С ней можно вытворять что угодно, только не дружить.
– Твой ужин стынет. Я пойду.
– Мы ещё увидимся?
– Очень скоро. Утром я подам тебе завтрак. Доброй ночи!
– Доброй ночи! – геллиец проводил её до выхода и распахнул перед девушкой занавеси. – Я буду ждать.
Нереус ворочался и долго не мог уснуть.
Постель была непривычно мягкой, ужин – непривычно обильным, воздух – непривычно чистым и сладким.
В голове роились мысли, перемешивались воспоминания…
Никто сегодня не ударил его, не толкнул, не обидел унизительными словами… Непривычно.
Непривычно обрести наконец хозяина и чуть не потерять его.
Мэйо казался сумасшедшим, говорил странные вещи, домашние рабы отзывались о нём хорошо, а прежний наставник лихтийца – с глумливыми насмешками.
Облако непонятных загадок окружало поморского нобиля, и Нереус напряжённо искал подсказки, сопоставляя увиденное и услышанное с собственными ощущениями.
Наконец сон овладел им и ненадолго вернул в юные вольные годы…
Тогда геллиец ещё не знал, как дорога бывает свобода, и какие тяжёлые испытания ждут
