которого дала браслет: не будучи ни сообразительной, ни умной, она видела в молодом лейтенанте, теперь одетом в униформу, лишь агента полиции, и не более того. Дегре, в душе улыбаясь, понял, что она воспринимает его как функцию, официальное лицо, лишенное личности.
Запинаясь, невнятно, даже бессвязно, она стала рассказывать историю нападения на свою горничную, и через некоторое время молодой человек учтиво прервал ее:
– Мадемуазель, нет нужды продолжать расстраивать себя рассказом. Мы уже всё слышали.
Она, казалось, почувствовала облегчение, и Дегре улыбнулся про себя еще шире – как мало она понимала! У него в кармане лежал полный отчет о ней самой, о ее горничной и об отце ее горничной, и у них с месье де ла Рейни была обоснованная догадка о правде относительно преступления минувшей ночи.
– Могу я видеть мадемуазель Жакетту и услышать эту историю из ее собственных уст?
– Увы, – ответила дама в глубоком горе, с которым она почти не в силах была совладать, – она умирает! Ее осмотрел месье Акен, королевский врач, и думает, что надежды нет. Она уже получила последнее причастие.
– И тем не менее, мадемуазель, – твердо сказал Дегре, – необходимо расследовать это жестокое преступление. Судите сами, мадемуазель: молодая девушка, спутница одной из фрейлин ее величества, идет в дворцовый сад набрать немного фруктов в оранжерее. Дворец во время пребывания здесь его величества охраняет множество людей. Входы и выходы заперты, стены высоки, и, тем не менее, какой – то негодяй проникает внутрь и, как будто без причины, так избивает эту несчастную молодую женщину, что она умирает от ран.
Дегре произнес эти слова таким тоном, что мадемуазель де Фонтанж быстро бросила на него понимающий взгляд и нахмурилась в недоумении.
– Месье де ла Рейни ответственен за охрану правопорядка в Париже, – продолжил Дегре, – а я его представитель. Я молю вас, мадемуазель, давайте не будем терять времени. Отведите меня к постели этой несчастной молодой девушки.
Мадемуазель де Фонтанж дернула за шелковый шнур, висящий рядом с массивным камином, и почти сразу же появился паж.
– Отведи этого офицера полиции к мадемуазель Жакетте, – сказала она слабым голосом. Затем добавила, как будто в раздумье:
– Нет, я тоже пойду. Мне хотелось бы присутствовать.
– Как вам угодно, – ответил Дегре. – На этот счет у меня нет распоряжения, мадемуазель, но если бы я имел честь быть вашим другом или советчиком, то я порекомендовал бы вам остаться здесь.
– Ах! – воскликнула девушка, вновь садясь в кресло с бахромой, из которого она только что поднялась. – Вы, что же, подозреваете здесь какую-то тайну?
– Моя работа – расследовать, а не подозревать, – ответил Дегре и пошел по коридору за пажом, оставив мадемуазель де Фонтанж смотреть ему вслед с выражением, как ему показалось, мучительной нерешительности.
