как у беременных.
– Вы не беременны, сударыня? – спросил Гарин, наводя пенсне на чудесное существо.
– Я рожаю только идеи, – устало улыбнулась она, суча ножками.
– Болит?
– Да.
– Я знаю, как помочь вам, – выпрямился Гарин. – Ждите меня!
Он вышел из шатра на настоящий дневной свет. Медики и Самуил стояли неподалёку.
– Какие травы у вас есть? – спросил Гарин.
– Обилие горных трав! – ответил девушка.
– Заварите мне стакан календулы, – распорядился Гарин. – И найдите соломинку покрепче.
Через некоторое время Гарин с соломинкой и плошкой бараньего жира, Маша со стаканом заваренной календулы, кувшином тёплой воды, полотенцем и керамической чашей вошли в шатёр.
– Goddess! – восхищённо прошептала Маша, увидя лежащую на лабрадоре.
– Сударыня, встаньте на колени, – приказал Гарин больной.
Та приподнялась со стоном на коленях.
– Теперь опуститесь ниц.
Она исполнила это с непередаваемым изяществом.
– И потерпите немного.
Гарин зачерпнул топлёный бараний жир мизинцем и осторожно смазал прелестные миниатюрные ягодицы и между ними. Затем так же бережно вставил соломинку богине в анус. Маша подала стакан. Он набрал в рот половину, взял конец соломинки в свои мясистые губы и, нещадно раздувая брыластые щёки, принялся вдувать настой в богиню. Лицо его стало угрожающим.
Она застонала.
– Calm down! – Маша поглаживала её двумя пальцами по изящной шоколадной спинке.
Вдув всё, Гарин бережно вытянул соломинку из крошечного ануса.
– А теперь, дорогая моя, ложитесь на левый бок.
Богиня со стоном повиновалась. Гарин накрыл её одеяльцем.
– Маша, прочтите нам что-нибудь духоподъёмное.
– Once upon a midnight dreary, while I pondered weak and weary… – начала Маша, поглаживая лежащую.
Но не успела она дойти и до трети великой поэмы, как богиня подняла изящную голову:
– O нет…
– Да, сударыня, да! – удовлетворённо тряхнул бородой Гарин, стягивая с неё одеяльце.
– О нет, нет… – Богиня засучила длинными, широкобёдрыми ножками.
Гарин подхватил её и перенёс в чашу:
– Свободно, сильно и легко!
Из прелестницы обильно хлынуло в чашу. И запахло поносом вполне человеческого размера. Гарин и Маша с улыбкой переглянулись.
Золотой полог поднялся, и Гарин вышел из шатра с сидящей на своих сведённых вместе ладонях богиней. Вымытая и по-прежнему обнажённая, она приветливо улыбнулась полными губами и подняла тонкие ручки. Толпа радостно взревела:
– Анархия!
К богине побежали, потянулись руки. Гарин поднял её повыше. Она стала касаться рук своими ручками. Её прелестное лицо было усталым и довольным, пухлые большие губы что-то шептали. Подскочили две девушки с мраморной
