У Осадчего вчера два раза пытались – никак, приходится возвращаться, смотрят за нами хорошо.
– Место перехода наметил?
– Все до кустика изучил. До проволоки поведу сам.
Той же ночью группа лейтенанта Абрамова ходила в поиск и удачно: приволокли немца-майора.
Шапошников сначала не поверил: «Фельдфебель, наверное, не может быть, чтобы майор…»
– Реку переплыли незаметно, – скупо рассказывал Абрамов, юный лейтенант с острым носом и мальчишескими губами. – Подползли. Метров с пятнадцати атаковали траншею и блиндаж, гранатой уничтожил пулемет и четверых гитлеровцев, а этот вот выскочил из блиндажа – и прямо в руки.
Немец, действительно майор, стоял с отрешенным видом, держа руки по швам, как новобранец.
– Иоффе, спросите его: какой он части? – приказал Шапошников переводчику.
– Австрийской восемнадцатой танковой дивизии, начальник штаба батальона, – перевел Иоффе.
– Собираются ли они наступать?
– Говорит, что если ему дадут кофе и приготовят ванну, то он расскажет все, что знает.
Шапошников невесело усмехнулся:
– Кофе? Мы его не пьем, и не только на фронте, а ближайшая ванна, думаю, где-нибудь в Брянске. Сам в баню ходил последний раз еще дома. Видно, тоже им несладко. Ишь ты, ванну захотел. – И Шапошников только сейчас подумал, что действительно они на фронте третий месяц, а помыться толком не пришлось ни разу. Даже умываться доводилось не каждый день, брились раз в три-четыре дня, а то и в неделю, по обстановке. – Переведите, что здесь фронт и удобств нет, – отрезал Шапошников.
Немец показал, что у них в полку ничего не слышно, когда будет наступление. Несколько дней они не получали никаких приказов. Сообщить какие-либо сведения о составе полка и его батальоне отказался категорически.
– Пожалуй, он действительно и сам ничего толком не знает. Отправьте его в дивизию, Бакиновский, – сказал Шапошников.
«Будут ли немцы наступать в скором времени? Загадка… Наступать, конечно, будут. До зимы им надо постараться выйти к Москве, – Шапошников не допускал и мысли, что немцы могут взять Москву. – Вопрос только в том, сколько времени у них уйдет на подготовку большого наступления… Если учесть, что против нас все время действуют одни и те же части, которые воевать начали от границы, понесли потери, измотаны не меньше нашего, и тоже долго не отдыхали и не пополнялись, то на подготовку большого наступления группе Гудериана потребуется не меньше десяти дней».
Через двое суток группа лейтенанта Абрамова привела пленного немца-сапера. Он сообщил, что у них каждый день выводят по одной роте с передовой в тыл на отдых.
«Значит, двигаться вперед пока не собираются…» – решил Шапошников.
Каждый день затишья для дивизии полковника Гришина был поистине золотым. После тяжелейших июльских и августовских боев она оживала, набирала пусть и не прежнюю, но достаточную силу. Кроме окруженцев
