шесть дней в пути. Мы доберемся. Мы сможем…, – тараторил Кобальт уже вполголоса. – Ледник не растаял. В нем есть чистая вода.
– Это не имеет значения.
– Почему?
– Потому что мы никогда туда не доберемся! – Батя повысил голос. – Даже до МКАДа не доедем, а знаешь почему? Голодные броненосцы, рогатые, узкорылые, хвостатые и бог знает какие еще твари живут за кольцом. Сто человек через два часа превратятся в сто трупов, и ради чего? Далекой мечты?
– Это не мечта…
– Послушай, я понимаю, почему ты хочешь отправиться туда. Будь я на твоем месте, думал бы о том же. Но эти люди не готовы умирать.
– Никто не умрет. Я не позволю.
Батя кивнул.
– Знаешь, кто также говорил мне? Мой старый друг Боря Котов, отец Фонаря. Офицер, настоящий профессионал. Я предупреждал его, что с такой силой не справится даже ему, но он не послушал.
Котов охранял группу ученых на ВДНХ. Последние остатки научного света страны: физики, химики, биологи, генетики поставили себе цель – отыскать способ очистить темную воду. Работа шла бурно, каждую неделю приходили новости об экспериментальных исследованиях, сначала на чудом выживших мышах, затем и на добровольцах. Кобальт даже приезжал туда, желая лично стать свидетелем триумфа человека над заразой. Однако прорыва так и не произошло – через несколько месяцев, абсолютно неожиданно для всех, пришло экстренное сообщение о нападении на ВДНХ тварей. Никто из Садового не успел прийти на помощь. Больше на связь группа никогда не выходила.
– С этой силой нам не справиться, – успокаивающим тоном сказал Батя. – Единственный способ выжить – оставаться внутри кольца, укреплять оборону Мида, развивать отношения с общинами, работать.
Кобальт нервно покачал головой, не желая соглашаться с этим.
– Иди к жене, отдохни, – Батя по – отечески приобнял его за плечо. – Позволь мне взять ответственность на себя за это решение.
Кобальт в унынии зашагал к выходу. Батя окликнул его у двери.
– Сталкеры – за кольцо. Я обещаю подумать.
***
Откуда не возьмись в коридоре выскочил Фонарь и силой утянул Кобальта за угол.
– У меня сейчас нет желания болтать, – попытался отбрехаться от него сталкер.
– Там это…, – Фонарь еще раз огляделся по сторонам. – Кое-что случилось… В убежище. Мы с Барни случайно на него набрели. Хотя я уже не уверен, что это было случайно. Ладно, неважно. Гермодверь была открыта, а там на нас… В общем, убежище было обитаемое.
Фонарь замолчал, подбирая дальнейшие слова и ожидая реакции сталкера.
– И что?
Фонарь надул щеки и с виной в голосе заговорил:
– Мужик налетел на меня с монтировкой, я отреагировал как смог. Не подставлять же башку под железку, правда? Все так быстро произошло, один удар и все… Так бы любой поступил на моем месте.
– Убил?
