за спиной приказ капрала:
– Halte! Стоять! Новикофф! Бельякофф! Дрига! Стоять!
– Что? Перекличка? Опять аппель?
– Вы забыли это! – капрал, настроенный вполне дружелюбно, помахал куском мыла.
– А… Ну так бы и сказал… – прикрыв причинное место руками, Креч подошел к капралу, взяв мыло.
«Животворящий крест Господень, огради мя, Господи, силою честнаго и животворящаго твоего креста, и сохрани мя от всякаго зла», – шептал Дмитрий. Тело покрылось мурашками, и, чтобы быстрее прекратить эту пытку, он, перекрестившись, нырнул в холодную воду.
«Сохрани мя… сохрани мя от всякаго зла… зла… зла…», – ритмичными резкими саженками поплыл от берега. Потом, опомнившись, развернулся. Ему показалось или вправду послышался голос матери:
– Митька-а-а-!
– Колька-а-а!
Дмитрий зажмурил глаза, сделал глубокий вдох и, проплыв под водой несколько метров, вынырнул почти у берега.
Апрель 2018 года. Солнечный остров д’Экс: всего-то три километра длиной, шириной и того меньше, за пару часов обойти можно. Тишина, прерываемая криком чаек. Девственно чистый песчаный пляж. Вдали, на горизонте, – загадочные, выступающие из океана, крепости. Завораживающая красота Атлантики и нахлынувшее вдруг невесть откуда чувство томящей грусти. Может, правда, есть что-то мистическое в этом мире, и существуют места, где живут фантомы? Налетают иногда, проплывая, словно видения. Смеются, плачут, злятся, пугают. Напоминают. Гоню их прочь, отмахиваюсь, отворачиваюсь, прячусь в кустах тамариска и… все равно вижу: рослые молодые мужчины сбрасывают себя одежду. Полностью. Лезут в воду, ежатся от холода, потирают плечи, наклоняются. Вижу лица: не хмурые, веселые. Передают друг другу мыло, шутят. У них нереально белая кожа, которую так хочется потрогать, погладить. Почти у всех на груди маленькие крестики. Они выходят из воды, смотрят в мою сторону и, догадавшись, что за ними подглядывают, лукаво улыбаются, прикрывая руками низ живота. Вытираются, потом тщательно трясут одежду, начинают одеваться. Лица тускнеют, расплываются. Ничего не видно. Исчезли. Ушли и следов на песке не оставили. Пропало видение. Только сверлит неверующий мозг опять же невесть откуда взявшаяся мольба: „Животворящий крест Господень, огради мя, Господи, силою честнаго и животворящаго твоего креста, и сохрани мя от всякаго зла».
– Идут! – вездесущий Лоран влетел в зал ресторана, где за барной стойкой Мадлен расставляла стаканы. Месье де Берни предупредил, что русские пьют чай из больших стаканов и кружек. Она все успела: испекла бриоши, забежала в булочную к мадам и месье Дельбар за свежими багетами, запас табака проверила – было достаточно.
– Что? Опять подглядывал, – смеясь, спросила Лорана. – Как они?
– Не знаю. Охраны много в этот раз. Так что не ходил. Думаю, не замерзли.
– Ладно, ты уж помоги немного. А дяде Арно, если увидишь, скажи, что сами управимся, только не говори, что я просила, ладно? Т-сс! – добавила, поднеся два скрещенных пальца к губам.
– Да
