и вспомнила свою молодость. И тут как гром средь ясного неба прозвучало:
– Жиды в пляс пошли!
На сказавшего сразу зашикали и убрали его со двора, иначе конфликт грозил подняться на новый уровень, но настроение было подпорчено. Свадьба как-то сникла. И только молодые ничего не замечали, не сводя друг с друга влюблённых глаз. Наконец съели горячее, подали чай, и гости стали петь песни. Украинская родня всё больше весёлые и зажигательные, а еврейская грустно-весёлые, с переливами, как и вся еврейская жизнь.
Во время маленького перерыва, когда музыкантов попросили к столу и пододвинули к ним бутылку водки, а как известно, непьющих музыкантов не бывает, произошёл казус, который долго со смехом вспоминали гости. Музыкантов было трое. Степенный Анатолий Иванович, играющий на барабанах, и два Аркадия, Морсон и Шпиц. Морсон играл на трубе, а Шпиц на баяне. Слово за слово, приняли на грудь за здоровье молодых, за товарища Сталина, за Красную армию. И тут Аркаша, который Морсон, изрядно захмелев, говорит Анатолию Иванычу:
– Слышь, Толя, если съешь весь салат оливье, что остался в бадейке, то подарю тебе свои часы, которые ты меня давно продать уговариваешь. А если не осилишь, то заберу твои ручные. Идёт?
Часы и впрямь были интересные, дореволюционные, серебряные, карманные, на массивной цепочке с хорошей застёжкой. От солидного дореволюционного производителя Габю. Такие уже больше и не найдёшь нигде. В общем, для барабанщика Анатолия Ивановича – ценная вещь, поскольку часы, что на руке носят, перед началом работы Анатолий Иванович всегда снимал с руки, чтобы не попортить, а карманные и снимать не надо, лежат себе в жилетке или брюках и тикают спокойно. Уж что только Анатолий Иванович Аркаше за них не предлагал. Но лысоватый, очкастый, прихрамывающий Аркаша был ещё тем поцем. Характер имел отвратительный, даром что музыкант хороший. Постоянно при встрече подзуживал Анатолия Ивановича. Собственно, и был Анатолий Иванович старше Аркаши всего-то на пяток лет, но так уж повелось, что солидно выглядевшего Анатолия Ивановича все называли по имени отчеству. Но это только до того момента, пока Анатолий Иванович хорошенько не принимал на грудь. А в этом деле он был настоящим артистом, чем больше пил, тем задорней барабанил. Поэтому люди, которые приглашали его с командой играть на торжествах, на выпивке для музыкантов не экономили. Так было и на этот раз. Музыканты хорошенько приложились к бутылке и досыта наелись.
Услышав, о чём говорят музыканты, сидящие рядом гости замолкли в ожидании продолжения. Анатолий Иванович был, что называется, по горло сыт. Но услышав о часах, встрепенулся и бросил взгляд на бадейку. Салата в ней было килограмма три. Анатолий Иванович прищурился, глядя на содержимое и прикидывая свои возможности. Мысль, что придется пихать в себя жирный салат с майонезом после еды, да ещё и в таком количестве, его совсем не радовала. Но мелькнувшая перед ним редкая возможность стать обладателем часов затмила разум.
– Ладно!
