в траву, наблюдая, как крохотная птичка кинулась их клевать. – Но зачем же устраивать разбирательство, кто и сколько сделал для победы? Вы подписали договор. Мы будем выполнять его. Мы же не дикари какие-то.
– Да, мы не дикари, – Бринт бросил яростный взгляд на Темпла, на Коску, на Балагура, каждый из которых сохранял невозмутимость. – Мне нужен свежий воздух. Здесь невыносимо смердит!
С видимым усилием генерал забросил себя в седло, развернул коня и умчался в сопровождении нескольких адъютантов.
– Как по мне, воздух достаточно чист, – заметил Темпл, чувствуя облегчение, что противостояние завершилось.
– Умоляю, простите резкость генерала, – сказал Пайк. – Он весь погружен в свою службу.
– Я всегда стараюсь прощать человеческие слабости, – ответил Коска. – В конце концов, у меня полно своих собственных.
Наставник не попытался его разубедить.
– Даже в этом случае я хочу предложить вам работу на будущее. Инквизитор Лорсен, не соблаговолите пояснить подробности?
И он вернулся к общению с птичками, будто все остальное – лишь досадная помеха.
– Мятеж подавлен, – шагнул вперед Лорсен, наслаждаясь предоставленной ролью. – Инквизиция выявляет всех нелояльных к короне. Однако некоторым бунтовщикам удалось скрыться. Они бежали тайными тропами на дикий запад, где, вне всяких сомнений, начнут готовить новое восстание.
– Трусливые ублюдки! – Коска хлопнул себя по ляжке. – Неужели они не могли остаться и умереть как достойные люди? Я все могу понять, но разжигание беспорядков – дерьмовое безобразие!
Лорсен прищурился как бы из-за ветра и продолжал:
– По политическим причинам армия его величества не может их преследовать.
– Политические причины… – задумался Темпл. – Например, граница?
– Именно.
– О! Я никогда не принимал их слишком близко к сердцу, – Коска рассматривал свои нестриженые желтые ногти.
– Вот именно, – бросил Пайк.
– Мы хотим, чтобы Рота Щедрой Руки перевалила через горы и усмирила Ближнюю Страну вплоть до реки Сокавайа на западе. Сорняки восстания должны быть выполоты раз и навсегда, – Лорсен отдернул руки от воображаемой мерзости, а голос его возвысился, когда он оседлал любимого конька. – Нужно очистить эти грязные стоки инакомыслия, которому слишком долго позволяли смердеть у нашей границы! Эту… переполненную выгребную яму! Это вместилище нечистот, непрестанно извергающее гниль беспорядков в Союз!
Темпл заметил, что для человека, яростно настроенного против нечистот, инквизитор Лорсен слишком уж настойчиво смаковал сравнение с дерьмом.
– Ну, никто и не думает восхищаться переполненной выгребной ямой, – согласился Коска. – Разве что кроме золотарей, которым жизнь в нечистотах позволяет сводить концы с концами. Очистка от гнили – наша прямая задача. Не так ли, сержант Балагур?
Здоровяк
