style="font-size:15px;"> По мнению одного из наших рецензентов, можно было бы предположить, что «преодоление страха – такая же цель, как любая другая, и если человек из страха отказывается (или не отказывается) от рождения ребенка, то это и значит, что он соотносит цели и средства». Иными словами, тезис как будто опровергает сам себя. Однако это не так. Если бы преодоление страха было целью в целерациональном действии, то высказывания респондента имели бы примерно такой смысл: «Я хочу преодолеть страх, для этого я рожаю ребенка». Они же, как правило, строятся в другой логике, в лучшем случае так: «Мне было страшно – я не хотела ребенка». Преодоление страха не описывается как рационально формулируемая цель; о детях (или об отказе от детей) не говорят как о средстве для достижения этой цели. Страх расценивается как условие (не зависящее от действий человека, в отличие от целей или средств) (см., напр.: [Parsons 1937: 44]), которое всегда присутствует при решении вопроса о деторождении. В связи с этим следует сказать, что не каждое действие может быть представлено как рациональное или целерациональное, по крайней мере, если опираться на отчеты самих действующих.
37
Несмотря на то, что экономические модели (в частности, Г. Беккера или Р. Истерлина и др.) не были верифицированы в эмпирических исследованиях [Van de Каа 1996: 389–432], это не мешает вновь и вновь проводить их тестирование на других данных [Рощина, Бойков 2005].
38
Одной из двух основных. Второй категории – «своя жизнь» («самореализация») – будут посвящены две следующие главы.
39
Описание этого инструмента на русском языке см.: [Андреенкова 1994: 73–81], подробнее см.: [Inglehart 1971; 1977; 1990].
40
В работах теоретиков второго демографического перехода было показано, что изменяются не только ценности. Определенное значение придавалось, например, изменениям институтов [Lestaeghe 1980: 527–548]. Однако нужно отметить, что ценностям отводилась все же если не самая важная, то одна из самых важных ролей. Так, Р. Лестег и К. Уилсон показали, что даже распространению контрацепции предшествовало распространение ценностей идивидуализации [Lesthaeghe, Wilson 1986: 261–293].
41
Возможно, будет уместно воспроизвести здесь некоторые тезисы работы А. Маслоу. Они позволят лучше понять те позитивные коннотации, которые можно увидеть в тезисах Р. Инглхарта, Д. Ван де Каа и Р. Лестега. Дело в том, что Маслоу, разрабатывая свою концепцию мотивации, отвечал сложившимся к его времени двум влиятельным традициям в психологии – бихевиоризму и психоанализу. Его работа «Мотивация и личность» рассматривалась им как важная не только внутри психологии, он придавал несколько большее значение положениям, выдвигаемым в ней: «…я ценю эмпирический багаж, накопленный экспериментальной психологией и психоанализом, но мне претят проповедуемые этими науками идеи. Мне близок экспериментаторский задор бихевиоризма и всеобнажающий, всепроникающий дух психоана
