«Покровские ворота», и чем дольше он их читал, тем сильнее поднималась в нем злость. Самое обидное, что эти гнусные демократы писали правду. Конечно, если построить высокие дома, ни воды, ни тепла не будет хватать. Улицу Ленина заливает дерьмом каждый год, но куда это дерьмо девать, если народу прибавляется, а канализация от этого толще не становится. Найдем какую-нибудь фирмишку, сделает по-левому и свет, и воду, и канализацию за какой-нибудь сладкий подряд. Об этом даже и думать не надо. Сделали же спортшколу всего за две многоэтажки, да еще и в клюве принесли. Городским очередникам, пишут, ничего не досталось, да и хрен с ними, с очередниками. Надо деньги зарабатывать, а не на шее у города сидеть!
– Максим Викторович, можно?
– Заходи. Как там наш «Вселенскспецстрой»?
– Пока никак.
– Пошевели их.
– Не хотел без вашего распоряжения.
– Пора, пора, потряси их, пожалуйста. Сыну старшему «Феррари» хочу подарить. Просит, подлец. А ведь я в его годы одни штаны имел, на медицинском просиживал, да еще по ночам фельдшером подрабатывал. Эх, драть их некому!
– Хорошо, Максим Викторович.
– Да еще этих, с лесом тряхни. Мы им, можно сказать, даром лес отдаем, а они ни слуху, ни духу.
– Хорошо.
– Да, вот еще с этой газетенкой надо что-то делать. Чтобы завтра начал ее закрывать.
– Завтра уже не получится.
– Ты мне голову не морочь! Я не так часто свои распоряжения меняю. Все, пока свободен.
Белый, как мел, Волков пошел в свой кабинет. Такого с ним еще не было! Все, пора на пенсию! Голова не та, ой, не та, совсем не соображает! Проходя мимо секретарши, он почти крикнул:
– Чая покрепче и сахара побольше, и никого ко мне не пускать! Никого!
Секретарша со страху встала и вытянулась.
«Так облажаться! – кричал про себя Волков. – Пора Волков, это знак судьбы. Сам не уйдешь – плохо кончишь! Это хорошо, что у врачей мозги устроены не как у людей». Волков со своей профессиональной точки зрения считал врачей дураками. Мэр был врач, хоть и главный, хоть и бывший, – врач по уму. Он не мог воспринимать сразу несколько сюжетов, а тем более видеть в них скрытый смысл. И слава богу!
Волков впустил испуганную секретаршу с чайным подносом, закрыл плотно дверь и засмеялся. Его разбирала истерика. Надо прямо сказать, что завтра ему вообще ничего не понадобится! Он даже боялся, что наделает в штаны.
– Так провалиться! На пустом месте, – начал он разговаривать сам с собой вслух. Потом сообразил, что опять нарушает неписаные шпионские законы. А вдруг кто-то его сейчас прослушивает? Стало еще хуже. День не задался. А ведь впереди была ночь, которую надо отработать профессионально. При полном алиби не попасться никому на глаза и вернуться к рассвету. Трудная ночь. У Волкова зазвонил селектор.
– Забыл тебя спросить про третью школу. Там что?
– Тоже ничего.
– Нет,
